Онлайн книга «Монстр под алыми парусами»
|
По улицам щупальцами спрута расползался страх. Лишь в заведении, которое держал Хин Меннерс-младший и куда Ассоль всегда заходила с большой опаской, обычно чтобы уговорить подгулявшего Лонгрена идти домой, оказалось несколько пьянчуг, живо обсуждавших последние новости. Сейчас за прилавком стояла жена Меннерса-младшего, Милдред, и Ассоль отважилась пройти в зал и даже заказала чаю. Поставив чайник и чашку на поднос, она отнесла свой заказ к самому дальнему столику. Здесь девушка почти не привлекала к себе внимания, но при этом отлично слышала, о чем говорят другие. А разговор был занятный. – Ей-ей, – твердил один пьяница, щуплый, щербатый, с нечесаными засаленными волосами цвета соломы, – пусть в моей жизни будут одни мели и рифы, если то сделали не «Серые осьминоги»! – Да нет же, – басил другой, громадный и рыжий. – «Осьминоги» явились позже, когда бедняжка уже была мертвее мертвого. – Дурень же ты, Пит, «Осьминоги» все и обставили так, будто это сделали не они, а кто-то еще. Я там был и видел все. Ту несчастную так переломало и перекрутило, будто ее под килем протянули. И в глазах пустота. Всем известно, такое после «Осьминогов» и остается. А ведь какой красоткой была. Жалко! От этих откровений Ассоль бросило в дрожь. Неужели она сама была так близка к гибели? Ведь именно так, как рассказывал этот пьяница, и описал ей вчера Эгль жертв «Серых осьминогов». Но… сам «осьминог» говорил о каких-то гуингарах. Что они опасны. И что в Каперне завелся один такой. Как же понимать? Кто же хуже? Может быть, несчастная погибшая девушка – плата, которую берут «Осьминоги» за свои услуги с каждого селения? Если так, тогда над Каперной еще не раз взовьется плач. Значит, нужно скорее искать гуингара. И пусть эти «Осьминоги» быстрее убираются восвояси. Она будет стараться! Опрашивать, узнавать, совать нос везде. Только бы поскорее избавить Каперну от присутствия этих ужасных… головоногих моллюсков. «Осьминог» сказал, что гуингар может быть кем угодно. А значит… Ей вдруг показалось, что лицо одного из пьяниц расплывается и под ним проступают зубастые челюсти, а конечности удлиняются, превращаясь в ложноножки. К горлу подкатила тошнота. Она перевела взгляд на Милдред, и картина повторилась. Ассоль почувствовала, как цепенеет от страха. Даже руки, сжимавшие чашку с чаем, застыли. А сама она будто приросла к стулу. Казалось, монстры сейчас окружат ее, кинутся и устроят себе пир. Вон и чья-то тяжелая лапа… уже легла на плечо. Ассоль вскрикнула, шарахнулась в сторону, расплескивая чай. Хин Меннерс-младший осклабился во весь рот. – Эй, принцесска, – ехидно проговорил он, – совсем уже умом тронулась на сказочках своего Эгля. От людей прыгаешь. Ассоль перевела дух, чуть расслабила ворот платья и сказала: – А, это всего лишь ты, Меннерс… Трактирщик гоготнул: – Ну да, как видишь, не принц под алыми парусами… – Хорошо. – Ей было не до препирательств, хотелось поскорее на воздух, к солнцу из затхлого полумрака питейного заведения. – Дай пройти, я тороплюсь. – Ой, не ври, ты сюда явно не за своим папашей приходила. Так же? – Хин Меннерс-младший вопросительно поднял кустистые рыжие брови. – Чай вон заказала, ждала чего-то. Милдред мне сказала, что ты странная сегодня, вот и пришел сам проверить. Да нет, вроде та же полоумная Ассоль, парусиновая принцесса. |