Книга Поместье для брошенной жены, страница 172 – Екатерина Белова

А вот от третьего танца я наотрез отказалась. Не хватало, чтобы Ральфар понял мои действия неверно.

— Нет уж, Ваше Высочество, я не так молода, чтобы скакать козочкой по балам. Мне требуется отдых и немного свежего воздуха.

Фир совершенно не императорским жестом взъерошил волосы. Глаза вспыхнули лукавыми синими звездами:

— Ладно, немолодая вейра Ариана, пойдем провожу тебя в сад. Братец велел нам за тобой приглядывать в свое отсутствие, так что одну не отпущу. Отец собрался трясти его на предмет военных заслуг до первой речи, так что ты его еще час не увидишь.

Я со вздохом согласилась. Неизвестно, что натворит этот великовозрастный ребенок под градусом. Лучше я уж пригляжу за ним под тем предлогом, что он приглядывает за мной.

Фир тут же схватил меня за руку и потянул за собой под ошарашенными взглядами окружающих, явно гадающих, что связывает незнакомую вейру с сыном императрицы.

Я поспешно попрощалась с окружившими меня вейрами, которые, видимо, рассчитывали на следующий танец со мной, и поспешно двинулась за Фиром. Тот окатил собравшийся мужской гарем неприязненным взглядом и усмехнулся. Незнакомо и жестко.

— Все соблазняешь… — сказал задумчиво, пока мы пробирались сквозь ряды танцующих. — Нас с братом тебе недостаточно?

Пришлось напомнить себе, что Высочество пьян в дымину и только чудом не заваливается на танцующих. А язык, как самое слабое место, наворачивает кренделя, за которые трезвым потом будет стыдно.

Но меня обнадеживал тот факт, что свежий воздух благотворно влияет на драконов. Регенерация и детоксикация протекают быстрее.

— Сад в другой стороне.

Фир вывел меня в хитро запрятанный за колоннами длинный коридор, полный десятков дверей. Здесь было тихо и пусто, и почти не долетал бальный шум.

— Так короче идти, — честно признался Фир. — Здесь императорская половина, поэтому никого нет. А то представь, сколько бы парочек мы здесь поймали? Сотни.

Представить я не успела. Фир вдруг дернул меня на себя, крутанул, и спустя миг я обнаружила себя намертво прижатой к одной из ребристых колонн. Запечатал меня, как в тот далекий зимний день в поместье: руки по обе стороны от моих плеч, взгляд в упор — черный в сумраке коридора.

— Зачем называешь себя старухой? — спросил тихо. — Ты выглядишь на двадцать лет, а если смыть твою дурацкую косметику станешь совсем подростком. Мне такие никогда не нравились.

Мне стало не по себе. Я почему-то искренне считала, что наши отношения с Фиром прошли стадию детской влюбленности. Тем более, что большей частью она диктовалась легким соперничеством с братом и желанием подражать ему.

— Хочешь буду называть тебя, Фир? — сказала мягко. — А взамен ты перестанешь капризничать и покажешь мне флоксы. Или что тут у вас растет.

— Капризничать? — его губы сложились в дурную и неожиданно притягательную усмешку. — Таким ты меня видишь?

Порыв ветра резко дернул занавеси и накрыл нас маленьким вихрем, разворошив волосы и подол платья. Наверное, сад и правда был совсем близко, и если бы Фир не был настолько пьян, мы бы до него непременно дошли.

Стремясь избежать контакта, я неуверенно поднялась на приступку колонны, но стало только хуже. Теперь мы были одного роста. Глаза в глаза, губы в губы.

— А знаешь, какой тебя вижу я? — Фир ловко перехвати мои руки, а после втолкнул колено мне между ног, почти полностью распяв на колонне.