Книга Поместье для брошенной жены, страница 40 – Екатерина Белова

К утру меня отпустило. Я сумела приветливо кивнуть горничной, а после тайком скормить завтрак и без того потолстевшим щенятам. Приняла ванну и благосклонно разрешила собирать вещи. Мне предстояло ехать на Север.

— Вейра Арнош оставила для вас письмо на случай, если вы не дождетесь их возвращения.

Экономка принесла вместе с кофе черную звуковую кнопку, которую я привычно вставила в ухо.

«Как чувствовала, что ты сбежишь, моя девочка, — зазвучал в голове ворчливый голос Сальме. — Вот, даже письмо тебе новомодное состряпала. В Светозарном прорвало дамбу, затопило деревушку, само имение, дороги и только отец-дракон знает, что еще. Кто бы мог подумать, что дамба не устоит, в том году ее только поправляли… Но я отвлеклась. Спорю бескрылая ско… бывший оставил тебя без копейки денег и даже не предложил забрать оставшиеся вещи из дома. А сама ты не пойдешь.

Я сразу все о тебе поняла, когда только увидела еще пятнадцать лет назад. Просить не станешь. Знаю, что у тебя есть неплохие накопления, но в сундук с твоими платьями я положила пачку векселей на имя Арнош, кошель с золотыми, немного украшений, реактивы из лаборатории и замагиченный герб рода Арнош. Чтоб никто не смел посчитать тебя беззащитной веей. Прошу, не отказывайся, позволь нам сделать для тебя хотя бы такую малость.

Поезжай, маленькая Риш, а через два месяца, как вернешься, закатим пир на всю южную область и представим тебя ко двору, как собственную дочь».

Глаза против воли защипало.

— Собирайте вещи, — хлопнув в ладоши, указала на полу собранные сундуки, подготовленные ещё Сальме до своего отъезда.

Ночь не прошла бесследно. Я сумела взять себя в руки, пусть и не до конца. Труд позволял законсервировать эмоции, так что я охотно влилась во всеобщую суету, набивая коробы продуктами долгого хранения, складывая белье и пледы и устилая отдельный ящичек для щенят.

Вообще, был риск, что эти толстопузы туда не втиснутся. Признаться, пока я худела и бегала по инстанциям, собачки лопали за троих и достигли моего веса в совокупности. Да и ладно. Будут сидеть со мной в карете. Возьму туда пледов побольше.

Повозка собралась приличная, хотя вещей я брала по минимуму. Но тут чуток, там капельку, и вот уже обоз ломится от набранных благ.

Чинно попрощалась с прислугой, возглавляемой экономкой:

— Увидимся к весне, веи.

— Вейра Арнош грозилась пир закатить, — зашептала экономка, хитро на меня поглядывая, а после снова повысила голос: — Буду с радостью ожидать вашего возвращения, вейра Арнош.

Карету мне открыла хорошенькая румяная девица, одетая не по погоде. В зимний плащ до полу, сколотый медной фибулой у горла, и меховые сапожки.

— Я с вами поеду, вейра Ариана, — заявила девчонка. — Всякие принадлежности разложить, платья проветрить и развесить, а готовить будет бабка моя, вон она.

Кивнула куда-то вбок, и я с едва пробившимся сквозь ледяную броню отупения удивлением увидела целый штат прислуги, укутанный до бровей в шарфы и шали.

Фактически, со мной собиралась уехать большая часть прислуги Арнош, при полном одобрении своих хозяев. Вот только для меня это было слишком.

Одно дело позволить помочь мне, другое — полностью сесть супругам Арнош на шею.

— Нет, — сказала жестко.

Прислуга, привыкшая за годы к моей доброте и улыбкам, застыла в недоумении.