Книга Разрушение кокона, страница 109 – Тан Ци

Великий генерал всмотрелся на поле и ответил, даже не повернув головы:

– Что она такого натворила, раз император ее даже к состязаниям не выпустил?

Наставник государства ответил после долгого молчания:

– Говорят, вчера она после обеда пожарила птичек во дворе, что случайно увидел император.

– Что значит «пожарила птичек»? – Лянь Сун наконец повернулся к нему.

– Ровно то и значит – пожарила птичек. – Наставник государства живо изобразил руками порядок движений. – Разожгла огонь, ощипала птах, обмазала маслом, подсушила на огне, обмакнула в молотый тмин… вот так и пожарила.

Третий принц с некоторым недоумением произнес:

– Поступок, конечно, сумасбродный – как для княжны, но на великое бедствие не тянет. С чего бы императору ее наказывать?

Су Цзи снова молчал, кажется, целую вечность.

– Возможно, потому, что юная княжна зажарила пару любимых птиц императора, которых он всегда держал рядом и даже называл любимыми «супругами»…

Лянь Сун снова посмотрел на поле и после долгой паузы молвил:

– О…

Наставник государства прочувствованно заговорил:

– Слыхал, когда прибыл император, юная княжна уже нанизала его любимых «супруг» на прутья и зажарила до золотистой корочки, аж масло текло. Княжна с величайшим воодушевлением наказала своим спутникам: когда будут есть птичек попозже, нужно одну поперчить, а другую нет. Перец при этом надо просеять через сито, чтобы приправа легла равномерно.

Третий принц склонил голову.

– Какое внимание к деталям.

Су Цзи емко промолчал.

Затем он все же выдавил:

– Но для императора это было и правда жестоко. Говорят, он чуть с ума не сошел от ярости. Ткнул в княжну пальцем и закричал, мол, как она только посмела! Затем лично похоронил своих любимиц и наказал виновницу. Вот так все и было. – Наставник государства спросил у Лянь Суна: – Раз уж княжна не сможет прийти, вы уверены, что желаете и дальше тут оставаться?

Генерал подпер щеку рукой.

– Посидим.

Чэн Юй оказалась без вины виноватой. Юная княжна никак не ожидала, что пара пташек залетит к ней во двор. Она поджарила их без задней мысли, а оказалось, что в итоге поджарила «супруг» императора. К счастью, она с детства привыкла стоять на коленях, так что, простояв на оных все состязание у императора в покоях для занятий, она несильно пострадала – разве что колени немного болели.

Когда ее отпустили, состязание уже закончилось. Выбравшись кратчайшим путем, Чэн Юй издалека увидела, как император с придворными покидает смотровую террасу, и настороженно присела под большим деревом возле конюшни. Только когда почти все, за редким исключением, зрители ушли, она перелезла через ограду и проскользнула на поле.

Участники недавних состязаний все еще находились на поле и, похоже, о чем-то спорили. Молодая госпожа Ци, как и было оговорено, ждала Чэн Юй на краю поля, немного в стороне от толпы. Рядом с ней стоял гнедой, явно быстроногий конь.

Глаза Чэн Юй загорелись, и она поспешила к подруге. Когда она проходила мимо толпы из семи-восьми ссорящихся игроков, то невольно услышала обрывки спора между двумя командами. В основном дело было так: людям Уносу не понравилось сегодняшнее состязание. Они во всеуслышание заявляли, что, если бы вчера расстройство желудка не уложило их командира в постель, Великая Си никогда бы не одержала над ними верх.