Книга Разрушение кокона, страница 234 – Тан Ци

Чэн Юй окончательно убедилась: третий братец Лянь действительно был пьян.

Она тоже когда-то напивалась и знала: если заметно, что человек напился, значит, ему в этот момент плохо. Хотя генерал не проявлял никаких признаков опьянения, кто знает, может, он просто изо всех сил сдерживался?

Очень плохо, когда в такой ситуации рядом нет того, кто о тебе позаботится.

Чэн Юй поспешила за ним.

Она размышляла: пусть даже Лянь Сун держит лицо при наставнике государства, при ней ему не нужно притворяться. Если она твердо вознамерится остаться в зале и позаботиться о братце Ляне, тот ее не прогонит. Княжна замечательно все придумала и действительно хорошо понимала третьего принца, но, когда она уже почти добилась своего, на ее пути внезапно возник княжич Цзи и начал всеми силами ей мешать.

Цзи Минфэн яростно воспротивился ее намерению пойти в покои генерала и позаботиться о нем. По его мнению, Чэн Юй, незамужней девушке, не подобало оставаться глубокой ночью в одних покоях с мужчиной, пусть даже только для того, чтобы позаботиться о захмелевшем человеке.

Более того, Цзи Минфэн, как расчетливый княжич, не просто возразил, но и предложил жизнеспособное решение. Он заявил, что, помимо нее, о Лянь Суне могли позаботиться наставник государства и он сам, что было бы более уместно. Сколько бы Чэн Юй ни объясняла, что они с Лянь Суном названые брат и сестра и потому между ними не может быть никаких запретов, связанных с различиями между мужчиной и женщиной, княжич Цзи загораживал дверь и отказывался ее пускать.

Стоявший в стороне наставник государства наблюдал сначала, как все сильнее мрачнеет лицо третьего принца после появления Цзи Минфэна, а затем – как оно леденеет всякий раз, когда княжна говорила, что они с его высочеством всего лишь брат и сестра. Су Цзи уже не хватало на все это душевных сил. Он со всей очевидностью признал: такие поля битвы асуров с Индрой^[133] совершенно не то место, где он может что-то сделать. Ему оставалось лишь попытаться спасти свою жалкую жизнь в этой мясорубке, и он вымучил еще одно решение:

– Поскольку и княжна, и княжич Цзи одинаково хотят присмотреть за генералом, почему бы вам не пойти вместе? Тогда княжич не будет беспокоиться о репутации княжны, а княжна не будет волноваться, что мы, мужчины, плохо позаботимся о генерале. Выгодно со всех сторон…

– Утихните, – наконец не выдержал третий принц, потирая виски с выражением крайнего раздражения, – все вон.

И с грохотом захлопнул дверь.

Наставник государства посмотрел на Чэн Юй, а Чэн Юй – на наставника государства. Они некоторое время поиграли в гляделки, а затем девушка повернулась к княжичу Цзи, все еще стоящему у дверей зала, и пожаловалась:

– Это все из-за тебя, – с досадой сказала она. – Это тяжело, когда ты напиваешься, а о тебе некому позаботиться.

Княжич Цзи на этот раз смягчился и пошел на попятную:

– Да, это моя вина, – тихо сказал он, глядя на нее. – Но генерал на вид более чем трезв. Думаю, он сможет позаботиться о себе сам.

Княжна с тревогой ответила:

– Ты ничего не понимаешь. Третий братец Лянь, наверное, просто держится из последних сил.

Цзи Минфэн больше ничего не сказал, но снова нахмурился.

Наблюдавший за этой сценой наставник государства глубоко вздохнул.

Третий принц тем временем уже лег на кровать и теперь размышлял. В Загробном мире не было дня и ночи, и Лянь Сун мог вполне обойтись без отдыха.