Книга Разрушение кокона, страница 54 – Тан Ци

– Мне тоже так кажется.

Ли Мучжоу был слегка озадачен:

– Если он не искал тебя, неужели ему попросту нечем заняться? Ему настолько нечего делать, что он даже заглянул ко мне помочь с лекарствами?

Девушка присела на край кровати и некоторое время напряженно размышляла.

– Судя по твоим словам, его заботу и правда сложно объяснить. – Она выдвинула ужасное предположение: – Сяо-Ли… Ты, случаем, не смертельно болен?

Сяо-Ли вышвырнул ее из зала Человеколюбия и покоя отнюдь не человеколюбивым пинком.

Чэн Юй, в пыли с головы до ног, вылетела из лекарской лавки и, обнаружив, что уже опаздывает, стремглав бросилась к башне Вольных птиц. Однако она любила поглазеть на шумиху и, случайно заметив столпившихся вокруг чего-то людей, не удержалась и остановилась. Вдобавок ко всему сердце у нее было доброе, и стоило ей увидеть какого-то несчастного, она немедленно вытаскивала из кошеля немного денег, чтобы его облагодетельствовать. Вот так вот, когда по милости своей Чэн Юй одарила по дороге кучу народа и остановилась наконец перед башней Вольных птиц, перевернув подвесной кошель вверх дном, она с удивлением обнаружила, что в нем остался только лист бумажных денег на десять лянов.

В Пинъане имелось всего три самых больших ямы для просаживания денег; башня Вольных птиц располагалась как раз перед башней Сна небожителя и домом Драгоценных камений. Поэты говорили: «Без денег в башне воли нет» – вот это было именно что про башню Вольных птиц. В первых двух весенних домах за семь-восемь лянов серебром можно было провести с девушкой ночь, в башне же Вольных птиц этих денег не хватило бы и на пару закусок.

Поэтому когда слуга увлек Чэн Юй на второй этаж в отдельные покои, где она с порога увидела ломящийся от изысканных кушаний стол и Лянь Суна, который сидел и подкидывал серебряный костяной уголь в серебряную же печь, княжна остро ощутила жестокость судьбы, перед которой оказалась совершенно беспомощна.

Однако ритуалы и обряды Великой Си были таковы: кто пригласил на совместный обед, тот и платит. Если пригласивший не взял достаточно денег и все равно пригласил друга на пир, это значило, что он хотел намеренно оскорбить человека, и быть ему за это битым. А если Чэн Юй решит отступиться от данного слова, и не угостит Лянь Суна, и, в итоге пообедав с ним, попросит его оплатить счет, это станет еще большим оскорблением.

Чэн Юй потерла виски и отошла от прохода. Положение складывалось затруднительное. В башне Вольных птиц нельзя было есть в долг. Зал Человеколюбия и покоя хоть и много ближе, чем пагода Десяти цветов, чтобы добежать до него, взять у Сяо-Ли деньги, а потом вернуться, потребуется больше половины большого часа. Подобное опоздание совершенно верно расценят как нежелание держать слово.

Княжна не находила выхода. В дверную щелку она разглядела рядом с Лянь Суном еще двух девушек. Одна, судя по одеждам, являлась служанкой, другую же Чэн Юй знала – это была старшая сестрица Вэнь Сы, главная по приготовлению еды в башне Вольных птиц.

Вэнь Сы, склонив голову, что-то сказала братцу Ляню. До Чэн Юй донеслось:

– В волосохвосте много костей, но вы все их выбрали, ни одной не осталось. Да и ножом владеете отменно, вон как ловко на ломтики порезали. Теперь нужно варить рыбную мякоть так, чтобы она стала белой, как нефрит, но не разварилась^[47]. Тогда, она, считай, готова.