Книга Десять ли персиковых цветков, страница 75 – Тан Ци

Утром, когда мы вернулись в Цинцю, Цзя Юнь снова попросил Е Хуа отправиться в Небесный дворец, сказав, что есть важное дело, которое следует обсудить с другими высокопоставленными лицами. Чиновник также добавил, что решение вопроса может занять несколько дней.

Пока Е Хуа отсутствовал, мы с Колобочком питались одной локвой. Нам было очень грустно. От бесконечного поедания локвы лицо Колобочка стало оранжевым. Мальчик, потянув меня за рукав, с обидой в голосе спросил:

– Матушка, когда же вернется отец? Я хочу тушеных грибов или супа с редькой и капустой…

Ми Гу не выдержал. В конце концов, это всего лишь тушеные грибы и суп с редькой и капустой, да и Колобочек так голоден. Старик Ми Гу долго раздумывал, а затем, подвернув рукава, отправился на кухню.

Нужно сказать, что эти два блюда в исполнении Е Хуа были вершиной искусства готовки. Богатое сочетание приправ, искусность приготовления – все это заставляло деревья пригнуться к земле, а облака изменить цвет. Естественно, почти все то, что приготовил Ми Гу, совсем не понравилось Колобочку.

Малыш продолжал дергать меня за рукав и капризничать:

– Матушка, ну когда же вернется отец?

Однажды Фэнцзю, слишком много выпив, стала говорить о любви. Лисица заявила, что любовь – это нечто такое, чего не чувствуешь до тех пор, пока не попробуешь, но, познав ее сладость, уже не можешь оторваться. На всем белом свете не существует более мучительного чувства, чем любовь. Я была полностью согласна с ней, но все же существовали и другие вещи, способные причинить такие же страдания. Одной из них было искусство готовки Е Хуа.

Хоть я и не капризничала днями напролет, как Колобочек, но все же очень тосковала, думая о тех яствах, что готовил Е Хуа. Когда я впервые увидела принца в Хрустальном дворце, то в памяти сохранились лишь черты его лица, в остальном же он не произвел на меня особого впечатления. В последнее время я часто думала о Е Хуа как о наследнике Небесного владыки, постоянно занятом важными делами. Однако этот мужчина явился ко мне домой и целых три месяца готовил для меня. От этих мыслей на душе становилось тоскливо. Е Хуа был таким понимающим, добрым и мягкосердечным…

Когда он вернулся, нам с Колобочком наконец удалось наесться до отвала. Ми Гу очень повезло. Когда он собирался опять идти за локвой, я подозвала его. Велев ему сесть, я торжественно сообщила, что, слава Будде, ему больше не нужно ходить на рынок. Тяжелые времена без Е Хуа, когда некому было готовить, закончились.

Через день я уже радостно расклеивала объявления, что в Цинцю требуется бессмертный, которого принц Е Хуа обучит искусству готовки.

Местные бессмертные были вне себя от радости, и вскоре перед Лисьей пещерой выстроились две огромные очереди.

Ми Гу взволнованно сказал:

– Давненько в Цинцю не было такой шумихи! Поскольку бессмертных так много, вероятно, нужно соорудить помост и устроить состязание, чтобы выбрать самых способных и отправить их учиться к Его Высочеству.

Я решила, что это дельная мысль, и позволила ему воплотить задуманное. Ми Гу потрудился на славу. Я прилегла вздремнуть, а когда проснулась, помост был уже готов.

В Цинцю витал аромат свежеприготовленных блюд. Колобочек только успевал глотать слюни. Сидевший поблизости Е Хуа, повернув голову, мельком взглянул на меня. В его взгляде было что-то загадочное и непостижимое. Заметив, что рядом с принцем пустует место, я быстренько заняла его. Тут же подбежал Колобочек и забрался ко мне на колени. Е Хуа, зевнув, спросил: