Книга Десять ли персиковых цветков, страница 84 – Тан Ци

– На свете не счесть богов, но нет никого более достойного зваться богом, чем Верховный владыка Дун Хуа.

В мире смертных есть один известный поэт, который однажды имел честь посетить Верховного владыку Дун Хуа во время путешествия. Поэт сложил поэму, в которой воспел его. У меня в памяти до сих пор сохранилось несколько строк оттуда:

Эти стихи изображали Верховного владыку ярким и полным страсти. Причина, вероятнее всего, в том, что обычно смертные видят небожителей в ореоле ослепительного божественного свечения. Насколько я знала Верховного владыку Дун Хуа, он являл собой редкостный образец спокойствия на грани равнодушия.

Когда Фэнцзю была лисенком, она не слишком искусно владела магией, зато храбрости и дерзости в ней было хоть отбавляй. Она часто сбегала из пещеры Второго брата и вела вольную жизнь. Как-то раз дух тигра выбрал ее своей добычей: она чуть не погибла в когтях этого чудовища, но ее спас Верховный владыка Дун Хуа. С этого и началась их история.

Чем старше становилась Фэнцзю, тем сильнее она влюблялась в Верховного владыку Дун Хуа. Из-за этих чувств она совершила множество не очень хороших поступков. Несколько сотен лет подряд она, несмотря на свое положение, была служанкой в Рассветном дворце. Однако Верховный владыка Дун Хуа оставался равнодушен, и это сильно ранило Фэнцзю. Только около десяти лет назад она смогла забыть эту болезненную влюбленность.

Моему удивлению не было предела. Какой же проступок мог совершить непоколебимый, неподкупный, твердый и принципиальный, недоступный для женщин Верховный владыка Дун Хуа, что его сослали в мир смертных?

Е Хуа, откинувшись на спинку кровати, со смехом сказал:

– Верховный владыка Дун Хуа вовсе не был сослан в мир смертных Небесным владыкой, он отправился туда по собственному желанию. Сказал, что хочет прожить жизнь как смертный. Хочет пережить рождение, наступление старости, болезнь, смерть, разлуку с любимым человеком, встречу с врагом, невозможность достижения цели, душевные и физические страдания. Я нарочно прибыл сюда, чтобы рассказать вам об этом. Изменение судьбы Юань Чжэня ни в коем случае не должно отразиться на Верховном владыке Дун Хуа.

Слова Е Хуа одновременно и обрадовали, и опечалили меня. Мне стало радостно оттого, что времена идут, но все остается по-прежнему. Верховный владыка Дун Хуа – все тот же достойный и непоколебимый бессмертный. Но я волновалась, не зная, смогу ли уберечь Юань Чжэня от встречи с роковой красавицей, не затронув при этом еще одно важное действующее лицо. Передо мной стояла весьма непростая задача.

За окном бушевал ветер такой силы, что скрипели ставни. Я встала, чтобы закрыть окно, а когда вернулась, Е Хуа уже снял верхнее одеяние и откинул большое одеяло. Я пораженно уставилась на него. Он привычным жестом похлопал рядом с собой и спросил:

– Будете спать у стены или с краю?

Я посмотрела на кровать, затем опустила взгляд и чистосердечно сказала: