Онлайн книга «Прядильщица Снов»
|
— Не притворяйся хорошим, — процедила она, не сводя глаз с его руки, всё ещё удерживающей мамино запястье. — Я видела, как ты на меня смотришь, когда думаешь, что мама не видит. Как будто я кусок мяса на прилавке, который можно ощупать и оценить. Ты такой же, как все они. Всем вам нужно только одно. Она выплюнула последнее предложение с искренним презрением, наблюдая, как лицо Дмитрия меняется. Напускное спокойствие сменилось удивлением, затем — тревогой, и, наконец, каким-то странным, искажённым выражением, в котором смешались вина и злоба. «О да, я тебя раскусила. Я вижу тебя насквозь, Димочка». — Что за чушь ты несёшь?! — взорвалась мать, вырывая руку из хватки Дмитрия и делая шаг вперёд. Полина инстинктивно отступила, натыкаясь спиной на полки. — Ты совсем с ума сошла? Бредишь? Дима — самый порядочный мужчина из всех, кого я знаю! Мама наклонилась так близко, что Полина ощутила запах вина в её дыхании, смешанный с ароматом дорогих духов. — Конечно, — Полина растянула губы в улыбке, которая больше напоминала оскал раненого животного. — Кто бы сомневался, что он «самый порядочный»… С-а-амый порядочный, точно. Особенно когда вы орёте друг на друга по утрам. Она театрально захлопала в ладоши, чувствуя, как лицо искажается от ярости, как слёзы стоят комом в горле, но не могут пролиться. Тело трясло, как в лихорадке — слишком мало калорий, слишком много адреналина. Перед глазами заплясали тёмные пятна, но Полина упрямо смотрела прямо в мамины глаза — такие же карие, как у неё самой. Когда-то они смотрели на неё с любовью. — Ты… — мать задохнулась от гнева, лицо побелело, а затем снова пошло красными пятнами. — Ты неблагодарная дрянь! Я всю жизнь для тебя… Эта фраза, стандартная фраза из арсенала «самых заботливых матерей», стала последней каплей. Что-то сломалось внутри Полины, будто плотина не выдержала напора воды, и все тёмные, ядовитые мысли, которые она годами держала в себе, вырвались наружу. — Для меня?! — её голос сорвался на крик, высокий, почти истерический. Пустое помещение кухни с кафельными стенами только усилило звук, создавая неприятное эхо. — Да ты, чёрт возьми, никогда обо мне не думала! Только о себе! Всегда! С тех самых пор, как отец ушёл, ты занята только своими мужиками, своей маленькой игрой в «я ещё молода и привлекательна»! А я… я просто помеха, обуза! Лишний рот, который нужно кормить! Неудобный довесок, который пришлось взять в придачу к квартире! Слова хлестали, как кнут, и каждый удар приносил странное, болезненное удовлетворение. Вот оно — всё то, что она хотела сказать годами. — Не смей говорить об отце! — мать побелела от ярости, глаза сузились, ноздри раздувались от каждого тяжёлого вдоха. — Он бросил нас! Ушёл к другой женщине! Полина рассмеялась — резкий, лающий смех, совершенно не похожий на её обычный мелодичный смешок, которым она одаривала школьных друзей и поклонников. — Потому что ты запретила ему видеться со мной! — теперь слёзы всё-таки навернулись на глаза, жгучие, горячие, оставляющие солёные дорожки на щеках. — Ты настроила меня против него! «Папа нас бросил», «папа нас предал», «папа нас не любит»… Полина задыхалась от собственных слов, от рыданий, рвущихся из груди, от нехватки кислорода в лёгких. Крошечные чёрные точки перед глазами разрастались, превращаясь в большие пятна. |