Книга Прядильщица Снов, страница 162 – Тория Кардело

Но холодная вода, обжигающая кожу, была слишком реальной для сна. И шарф в её руках выглядел слишком материальным, слишком… настоящим. Она чувствовала каждое волокно ткани под пальцами, каждый стежок, каждый узелок.

Вода окрашивалась — сначала слегка розовой от крови, потом желтоватой от желчи, потом снова прозрачной. Розовые облака расходились по белой поверхности раковины, закручивались спиралями, таяли, исчезали. Будто вся жизнь Полины Лунёвой — её боль, её страдания, её тайные страхи — смывались вместе с этой водой, утекали в канализацию, исчезали навсегда.

Аля выжала шарф, встряхнула его. Несколько капель упали на её лицо, на руки — тёплые, почти горячие, хотя вода из крана была ледяной. Она не вытерла их — позволила им стечь по коже, впитаться. Эта вода касалась Полины. Может быть, последнее, что касалось живой Полины.

«Помни меня», — сказала она. Но что это значило?

Шарф в руках Али был мокрым, но чистым — золотистым, как и раньше, с той же странной надписью. Но что-то в нём изменилось. Аля не могла объяснить это, но чувствовала всем своим существом.

Аля дрожащими руками сложила влажный шарф и аккуратно убрала его в свой рюкзак, стараясь не помять.

Почему она так бережно обращалась с этой вещью? Почему ей казалось, что это важно — сохранить этот кусок ткани, принадлежавший девушке, которую она всегда ненавидела?

Может быть, потому, что шарф был последним, что связывало Полину с этим миром?

Внезапно Аля почувствовала прилив ярости — обжигающей, почти болезненной. Она ударила кулаком по раковине, не обращая внимания на боль в костяшках пальцев. Злость была направлена не на Агату, не на Полину, не на жестокий мир, который вынуждал подростков искать выход в смерти.

Злость на саму себя. Она поверила в сказку о лёгком пути. Подумала, что можно просто перепрыгнуть из одной реальности в другую, не заплатив настоящую цену. За то, что проявила себя такой… слабой. Такой доверчивой. Готовой принять любую ложь ради мнимого преображения.

Но сегодня она не прыгнет с моста. Сегодня она останется здесь — в этом сложном, жестоком, но реальном мире. Хотя бы ещё на один день.

Для начала этого достаточно.

* * *

Аля не помнила, как добралась домой. Её ноги словно сами несли её по знакомым улицам, которые сейчас выглядели чужими, как из кошмарного сна.

Дождь усилился, превратившись из мелкой мороси в настоящий ливень. Тяжёлые капли колотили по плечам, заливали лицо, стекали за воротник, заставляя ёжиться от холода. Но Аля едва замечала это. Физический дискомфорт был ничем по сравнению с тем, что творилось в её душе.

В голове крутились одни и те же мысли, одни и те же образы — бледное лицо Полины, её дрожащие руки, рвота, кровь, расширенные зрачки, полные ужаса умирания.

И другие образы — более давние, но не менее яркие. Агата с её гипнотическим голосом, который проникал под кожу, в самую душу, и заставлял верить каждому слову. Агата, которая показала ей Ткань Снов — мир, где всё возможно, где нет боли, нет страданий, нет ограничений.

Мир, где можно остаться навсегда, только умерев в этом.

Да, возможно, Ткань Снов существовала. Да, возможно, там всё действительно было прекрасно, идеально, свободно. Но путь туда вёл не через волшебную дверь, не через портал из детской сказки.

Путь туда — через кровь, боль, агонию умирающего тела, через ужас в глазах тех, кто остаётся.