Книга Прядильщица Снов, страница 194 – Тория Кардело

Он отвел взгляд, словно избегая смотреть ей в глаза, чтобы случайно не показать что-то слишком личное, слишком интимное. Ветер усилился, принося с собой запах влажной земли и опавших листьев — запах осени, увядания, конца.

— Поэтому ты меня спас сегодня, — Аля обхватила себя руками, защищаясь от холода, который, казалось, шёл не только снаружи, но и изнутри. — Ты знал, что я собираюсь сделать.

— Ты пообещала это там, а потом говорила в школе, — кивнул Роман. На его лице отразилась внутренняя борьба, словно он решал, сколько ещё можно рассказать.

Аля посмотрела на свои руки, пытаясь систематизировать мысли. Обычные руки Али Костровой — полные пальцы, обкусанные ногти, заусенцы. Такие знакомые и такие несовершенные, совсем не похожие на изящные руки её идеальной версии из мира снов. События последних недель обретали смысл, детали складывались в общую картину, но от этого становилось только страшнее.

— Кто ты? — спросила она внезапно, поднимая глаза и встречая его взгляд, глубокий и непроницаемый, как беззвёздное ночное небо. — На самом деле. Ты — Ноктюрн или Роман?

— И то, и другое, — он улыбнулся уголком рта, и в этой полуулыбке Аля наконец увидела отголосок того Ноктюрна, которого знала на Ткани Снов, как вспышку света во тьме — мимолётную, но яркую.

— Ноктюрн — это псевдоним, который я использовал, когда писал музыку. Пытался выразить то, что чувствовал, через ноты, через мелодии. Это помогало… на какое-то время.

— Но на Ткани Снов ты… другой, — Аля вспомнила нежность в голосе Ноктюрна, его терпение, его способность слушать, не осуждая. — Более открытый, более… добрый.

— Там ты общаешься с идеальным воплощением человека, — Аля вдруг услышала в его голосе те самые интонации, которые так любила в Ноктюрне. — С тем, кем он хотел бы быть. С его светлой стороной, отделенной от тьмы и боли. Но я помню все, что происходит там. Каждый разговор, каждую встречу, каждое прикосновение.

Его последние слова заставили Алю покраснеть. Жар прилил к щекам, и она была благодарна сумеркам, скрывающим её смущение. Она вспомнила нежные моменты с Ноктюрном — их разговоры под звёздным небом у моря, их поцелуи, рисунки друг на друге…

— Но ты тогда же встречался с Полиной, — вдруг вспомнила она, и эта мысль кольнула неожиданной ревностью. — Я видела вас… целующимися около торгового центра.

«Неужели он встречался со мной на Ткани Снов, а с Полиной в реальном мире? С двумя девушками одновременно?»

Аля нервно потупила взгляд, словно сказала что-то невероятно постыдное. Роман вздохнул так устало и печально, что Аля пожалела о своем вопросе.

— Я не любил Полину, — сказал он просто; в его голосе не было ни защиты, ни оправдания — только констатация факта. — Мы создавали иллюзию отношений, чтобы помогать друг другу оставаться в реальном мире. Чтобы был якорь, что-то, что не давало бы нам полностью уйти в мир снов. Но в итоге все вышло только хуже.

Аля кивнула, пытаясь не показать, как эти слова облегчили что-то внутри неё. Она знала, что это эгоистично — испытывать облегчение, когда речь шла о Полине, навсегда потерянной там.

— Ты был в её снах? — спросила Аля, вспоминая, что Роман упоминал о способности переплетать свои сны с чужими. Она представила, как их сознания соединяются, словно струи разных рек, сливающиеся в единый поток.