Книга Прядильщица Снов, страница 262 – Тория Кардело

«Беги. Не оглядывайся. Не останавливайся».

Она не хотела видеть их лица — боялась прочитать в них отражение собственного страха. Или, что ещё хуже, отражение собственного будущего — если не найдёт выход, если не узнает правду, если поддастся соблазну забыть всё и просто танцевать, танцевать, танцевать на балу, среди других красивых кукол с пустыми глазами.

Лунный свет заливал сад, превращая каждую каплю росы в крошечную звезду. Музыка из дворца становилась громче, обещала эфемерное счастье, легкость, забвение.

Но теперь она слышала в ней тревожные фальшивые ноты, которые раньше не замечала. Она не манила, а предупреждала.

Впереди сиял болезненно знакомый дворец из стекла и камня, каждое окно пылало мягким золотистым светом. Прекрасный, идеальный, безопасный. Ловушка.

«Я не стану ещё одним призраком в этом идеальном мире. Клянусь».

За спиной остались Роза и Астра — две тени среди светящихся яблонь. Две пленницы собственных желаний.

* * *

Коридоры дворца казались бесконечным лабиринтом из мрамора, хрусталя и серебра. Они изгибались и петляли, как живые, меняли форму за спиной Али. Музыка бала преследовала её, становилась то громче, то тише. Она бежала, не обращая внимания на других гостей, на их колкие, пронизывающие взгляды.

«Они знают. Они все знают».

Шепот следовал за ней, стелился по полу невидимым туманом, обвивал лодыжки. Тихий, неразборчивый, но настойчивый.

О чем шептались эти прекрасные куклы? О девушке, которая отказалась от правил? О той, что бежит прочь от бала, вместо того чтобы танцевать до рассвета — который никогда не наступит?

Картины словно следили за ней. Тревожные образы оживали, рассказывая свою историю. Мужчина разрывал цепи, но ноги его оставались скованными. Лицо искажалось от боли, вены на руках вздувались, а свобода казалась недостижимой. Женщина смотрела в зеркало и видела чудовище: открытый рот, безмолвный крик, но никто не мог помочь. Ребёнок стоял на краю обрыва, протягивая руку к луне — маленький, хрупкий перед бескрайним ночным небом.

«Это мы. Все пленники этого места».

Она отвернулась и ускорила шаг. Сердце колотилось в груди, отдаваясь в ушах; пальцы похолодели. Образы преследовали её, сплетались в историю, которую она пока не могла понять. Символы и ключи смешались в голове, пока она пыталась найти выход из лабиринта дворца. Каждый поворот коридора сулил свободу, но обманывал. Каждая дверь была знакома, но вела не туда.

«Где я? Куда я иду?»

Паника накатывала волнами, грозила захлестнуть её. Дыхание сбивалось, перед глазами мелькали чёрные точки. Аля остановилась, прижалась к холодной стене. Мрамор пульсировал, как живой, или это кровь стучала в её висках? Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох.

«Сосредоточься. Найди дверь. Ту самую дверь».

Наконец, она заметила знакомую дверь из тёмного дерева с изящным узором. Прикоснулась к холодной ручке — металл обжег пальцы. Поверхность двери на мгновение пошла рябью, как отражение в воде, затем стала твёрдой.

Аля толкнула дверь и оказалась в комнате с французскими окнами и бархатным диваном. Лунный свет проходил сквозь тяжелые шторы, отчего создавалась иллюзия сумерек. В воздухе пахло лавандой и старыми книгами. Где-то — вероятно, за лестницей — тикали часы, отсчитывая ничего не значащее здесь время.