Книга Искушение, страница 65 – Лера Виннер

Он снова обнял меня за плечи, и ко мне закралось первое подозрение о том, что он просто наслаждается незаметно для меня самой приобретённым правом это делать — закидывать руку уверенно, зная, что его не оттолкнут.

Я вывернулась просто для того, чтобы он так сильно не радовался.

— Я слышала, что твоя первая жена приходилась родственницей королю.

— Дальней, — судя по затаенной улыбке в голосе, этот мерзавец всё прекрасно понимал.

— А теперь тебя, значит, тянет на приключения?

— Я предпочитаю считать, что приключения нашли меня сами. Я очень удачно подвернулся им по пути.

— Насчёт «удачно» — вот уж не уверена!

— Понимаю. Тебе ведь практически не доводилось вести дела с негодяями.

— С таким самоуверенным — в первый раз.

— Я не самоуверенный, я просто здраво оценил свои перспективы.

— Перспективы парня в кандалах?

— Я очень старался в них попасть. Раз тебе такое нравится.

— А ты думал о том, что мне нравится?

— Пришлось. Я ведь не интересовал тебя даже в придачу к кинжалу.

— Но всё-таки достался мне в наборе с ним.

Только теперь я заметила, что мы стоим на месте в тени старой липы — как в ту первую ночь.

Только дерево было другим — очень старым, раскидистым, с раздвоенным стволом.

— Какая странная.

— В этих лесах столько колдовали, что можно наткнуться и не на такое.

Его голос раздался над самым ухом, и я не стала возражать, когда Удо прижал меня к этому стволу.

— Я сейчас так выгляжу, что впору думать, будто ты последние три года голодал.

— Ты очень красивая. Кажется, я об этом уже говорил

Об этом и ещё о чём-то, о чем я никак не могла вспомнить.

Теперь он целовал совсем по-другому — не так грубо и требовательно как в пещере, не так чувственно и нежно, как вчера.

Теперь в его поцелуях была страсть, настолько бешеная и тёмная, но сдержанная, что я почти терялась перед ней.

Ладонь Удо уже лежала на моей груди, и я сама подалась навстречу, под это прикосновение. Ночью в комнате он меня даже не трогал, только целовал и гладил по голове, и теперь, когда в голове и правда немного прояснилось, а из тела ушла мучительная безысходная усталость, даже воспоминаний об этом было мало.

В лесе ли оказалось дело, или в том, что мы оба впервые за очень долгое время провели спокойную ночь, но от него пахло не просто приятно. От него пахло силой — неистовой, но чистой, подконтрольной, живой. Не тяжёлой и страшной, как у Итана. И к этой силе я тянулась, почти не помня себя, безотчетно гладила его плечо, забираясь пальцами за распахнутый воротник рубашки.

Удо сжал мои бёдра, привлекая к себе, и я едва не задохнулась, повисая на его шее.

— Черт побери… Твою ж мать…

Хотелось так, что я готова была заскулить и начать кусать губы.

Он засмеялся так тихо и хрипло, что я испытала здоровое злорадство от того, что хотя бы мучаюсь не одна, и даже не поцеловал, просто коротко лизнул меня в щеку.

— Не здесь.

— Боишься, что белки умрут от стыда за наше распутство?

— Нам надо спешить. Учитывая… обстоятельства, я хочу успеть до темноты.

Тяжело и горячо дыша, он поцеловал меня снова, на этот раз только коснулся губами губ, но я уже услышала то, от чего он пытался меня отвлечь.

— Успеть что? Ты говоришь, что мы идём к тебе домой, что в замке всё будет по-другому, но здесь же ничего нет. Только лес. Мы в любом случае не успеем добраться туда до темноты.