Книга Хризолит и Бирюза, страница 178 – Мария Озера

— Это сладкий пирог, душка, здесь так не работает, — мягко, почти насмешливо, протянул он. — Нет, Агнесс, ты не можешь добавлять мясо в клюквенный пирог! — в голосе Лоренца звенела снисходительная строгость, словно он укорял ребёнка за шалость. — Но мясо же едят с клюквенным соусом! — звонко возразила девичья трель, в которой чувствовалось детское упрямство.

В ответ раздался раздражённый девичий рык и лязг металлического стула о кафельный пол. Этот звук эхом прокатился по кухне, и я не удержалась от лёгкой улыбки. Отдав пальто и шляпку горничной, я тихо двинулась вглубь дома; мягкий шорох моих шагов тёрся о ковровую дорожку, а потом растворился в аромате теста и пряностей, который тянул меня в сторону кухни.

Агнесс сидела за широким дубовым столом с пылающими щеками, сжимая в руках ложку. Видно было, как её мечты о «необычном» пироге рушились под тяжестью строгого взгляда старшего «коллеги по цеху». Она насупилась, подперев лицо ладонями, и сверлила Лоренца взглядом, полным детской обиды.

— Ты можешь экспериментировать сколько угодно, — сказал он, оттолкнув ногой стул в сторону, — но не с традициями. Клюквенный пирог — это святое! Он же стоял напротив, скрестив руки на груди и чуть склонив голову набок, словно строгий наставник, готовый разбирать проступок.

— Может, стоит попробовать что-то новое в этом классическом рецепте? — заметила я мягко, с лёгкой улыбкой. — Кулинария — это ведь не только соблюдение правил, но и смелость создавать что-то своё. Агнесс тяжело вздохнула и на мгновение задумалась, но её юношеское упрямство снова взяло верх. Она потянулась к миске с мясным фаршем, но я успела вмешаться.

Я остановилась в дверях, облокотившись на резной косяк, и одарила Лоренца открытой улыбкой. Мужчина замер, моргнул несколько раз, будто я ему привиделась. Агнесс же сперва оживилась, услышав поддержку, но, узнав меня, состроила недовольную гримасу.

Зато сын маркиза расплылся в довольной улыбке, не скрывая радости от моего появления. Он всё ещё держал в руке тяжёлую миску с тестом, позабыв о том, что минуту назад усердно его вымешивал. Замешательство не укрылось от Агнесс — она демонстративно закатила глаза, в её взгляде скользнула колкая ревность.

— Не успел, — виновато пожал плечами Лоренц. Поставив миску на стол, он широким шагом подошёл ко мне, протянув руки, словно собирался заключить в крепкие объятия.

Я сделала шаг назад, ошеломлённо вскинув брови. Лоренц замер, уловив моё замешательство, и тихо спросил:

— Всё в порядке?

Его голос, мягкий и обволакивающий, словно бархат, вкрадчиво проникал в душу, а в интонации слышалась настоящая забота. Этот тон вызвал во мне лёгкий укол вины за собственную растерянность. Я перевела взгляд на Агнесс: в её светлых глазах отражалось то же самое недоумение, что и в глазах Лоренца.

— Извини… ничего, — поспешила оправдаться я, прекрасно понимая, что выгляжу нелепо. Собравшись с духом, добавила с робкой улыбкой: — Просто… твои волосы… они короткие.

Граф невольно коснулся головы, взъерошив новоостриженные пряди, и снова улыбнулся своей фирменной, чуть озорной улыбкой.

— Да, решил немного изменить образ, — произнёс он с лёгкой насмешкой над самим собой. — Иногда душенька требует перемен.

Агнесс наконец ожила, шагнула ближе и с любопытством стала рассматривать Лоренца, словно не провела рядом с ним целый день.