Книга Хризолит и Бирюза, страница 83 – Мария Озера

Эти слова проникали в меня, не оставляя пространства для сомнений. Его голос был низким, охотничьим, будто хищник, улавливающий последний момент перед прыжком. Каждое его прикосновение пьянило, заставляя сознание плавиться в сладостном смятении. Он продолжал нежно проводить пальцем, вызывая волны удовольствия, которые с каждым мгновением накатывались всё сильнее.

Моё тело отзывалось на его ласки, но разум всё ещё пытался осознать происходящее. Его губы скользнули к моей шее, затем к уху, и от этих мимолётных поцелуев я будто растворялась. Всё казалось эфемерным, как будто я всё ещё пребываю во сне — таком сладком, дерзком, пугающем. Но когда его горячий язык коснулся моей груди, реальность сомкнулась вокруг меня, как шелковый саван удовольствия. Это было наяву. И это было прекрасно.

Каждое его касание распускало во мне цветы — медленные, яркие, нетерпеливые. Я издала приглушённый стон, когда его палец скользнул внутрь. Всё было тонко, точно, будто он знал каждую мою линию, каждый трепет. Его движения были полны не только страсти, но и какой-то трепетной нежности — как будто он слушал не тело, а душу.

Я закрыла глаза, позволяя себе раствориться в этом хрупком моменте, когда время становится зыбким, а границы — иллюзией. Он продолжал изучать мою кожу губами, легкими касаниями вызывая дрожь — и всё внутри меня отзывалось на него, как натянутая струна на прикосновение смычка.

Когда он ввёл второй палец, всё внутри будто вспыхнуло. Мне стало тесно в собственном теле — хотелось большего, ближе, глубже. Желание стать с ним единым существом пульсировало во мне, будто зов, которому невозможно противиться.

Он, словно прочитав мои мысли, поднял на меня взгляд. Его глаза были темны и голодны, будто в них отражалась сама бездна желания. Это был взгляд, которого я прежде не знала. И мне это понравилось.

Что это было — страсть или нечто большее? Я не знала. Но точно знала одно: это было очень, очень опасно.

— Ты такая красивая, — прошептал он мне на ухо, и от этих слов по коже пробежала волна мурашек. Казалось, остывшая вода в ванне вновь начала закипать, но уже изнутри — от жара, что разгорался во мне. Его голос обволакивал, как мягкий, тёплый плед в зимнюю бурю. Я повернула к нему лицо — наши взгляды встретились, и пространство вокруг будто сжалось до одной-единственной точки. — Когда ты рядом, я просто не могу перестать любоваться тобой.

Возбуждение пульсировало в каждом нерве, обостряя ощущения, и каждое его прикосновение отзывалось током. Когда он аккуратно ввёл третий палец, я сжалась, схватилась за край ванны и выгнулась в спине, не сдержав стона. Он двигался размеренно, уверенно, и я ловила каждое его движение, каждый вдох. Его запах, его кожа, его ритм — всё было слишком живым, слишком настоящим, чтобы быть только мгновением.

Я пыталась напомнить себе, что это не настоящий Нивар, что он всего лишь мгновение, которое может раствориться в любую минуту, стоит ему только захотеть, но с каждым толчком, с каждым движением я приближалась к тому, чтобы растерять все свои мысли и снова потерять самообладание, как тогда, в каморке.

Неожиданно для себя я распахнула глаза и столкнулась взглядом с графом Волконским. В нём был интерес, не удивление. Единственный, кто из нас действительно удивился, так это я, после того как запустила руку в светлые волосы Нивара и притянула его голову к себе, ловя его губы в поцелуе — сначала медленном, почти застенчивом, но быстро ставшим глубоким, жадным, захватывающим.