Книга Северный ветер, страница 231 – Александрия Уорвик

Каким-то образом мы сместились и теперь стоим нос к носу. Рука Борея упирается в оконное стекло рядом с моей головой.

Он говорит правду. Я боюсь.

Но не короля. Я боюсь того, что к нему чувствую.

В голосе звучит напряжение.

– Я этого не хотела.

Не хочу, поправляю я себя. Я этого не хочу.

– Вот, – произносит Борей, поднимая кинжал, который снял с пояса. – Вот чего ты хочешь.

На созданном рукой бога клинке играют отблески огня.

Король стужи поднимает мою ладонь, вкладывает в нее рукоять. Приставляет острие к своей груди, где сердце.

Пульс бьется даже в деснах. Мое собственное сердце застревает в горле. Мне плохо – нет, хуже, я умираю. Рука дрожит под ладонью Борея, но как бы я ни тянула, он не отпускает.

– В первый раз ты не сумела довести дело до конца. – Борей придвигается, вгоняя острие глубже в кожу. Опускает голову, и когда продолжает говорить, в мой приоткрытый рот легко струится его прохладное дыхание. – У тебя было столько возможностей. Не клинком, так луком, который подарил тебе мой брат, его стрелами.

Лук. Никогда не думала пустить его в ход, хотя знала, что он тоже создан рукой бога.

– И вот ты снова здесь. Так что же теперь?

Все изменилось. Если я воткну кинжал Борею в сердце, как планировала, он умрет. Я свершу возмездие. И останусь по-настоящему одинока.

– Теперь… – Желудок сводит. Ложь вертится на языке. Так проще. – Теперь…

– Будь откровенна, Рен. В кои-то веки.

Отпускать прошлое нелегко. Но я должна. Мы с Элорой всегда будем сестрами. Я всегда буду ее любить. Я всегда буду желать ей счастья. Но теперь я нашла свое место, и оно здесь, в Мертвых землях, рядом с замкнутым богом, который над ними властвует, рядом с мужчиной, которого я люблю.

Сегодня никто не умрет, ни от моей руки, ни вообще. Со мной все будет в порядке, пока я верю в себя.

– Я не хочу уходить, – выдавливаю я, захлестнутая чувствами. – Не хочу возвращаться в Эджвуд.

Меня туда не тянет уже много недель.

Сглотнув, Борей нежно обхватывает мою вспоротую шрамом щеку ладонью.

– Тогда чего же ты хочешь?

Почему ответы на самые простые вопросы всегда так сложны? Я отдала Северному ветру всю себя, кроме сердца, и теперь отдам и его.

– Тебя, – шепчу хрипло. – Я хочу тебя.

Борей прижимается своим лбом к моему, нежно касается носом.

– Тогда ты меня получишь.

Обхватив за талию, он притягивает меня к себе, и какое же величайшее облегчение я испытываю, когда скольжу руками по его плечам, вверх, к затылку, и запускаю пальцы в шелковистые пряди волос. Борей утыкается лицом в изгиб моей шеи, вдыхает аромат кожи. Большие ладони блуждают по моей спине, обводят каждый позвонок.

Влажный жар касается ключицы. Еще один поцелуй отмечает плечо сквозь ткань. Словно примеряясь к тончайшему из шелков, Борей обводит талию, разлет лопаток, затем снова устремляется вниз. Когда я пытаюсь поймать его губы, он отворачивает лицо, лишает меня этого удовольствия.

– Сволочь.

Меня окутывает, разливаясь, теплый смех.

– Терпение, жена, – и на моем бедре сжимается ладонь.

Терпение – для тех, кто мало понимает, чего хочет. А я говорю об этом прямо.

У Борея подрагивают губы. Глаза сверкают светом умирающих звезд. Я так долго противилась – и больше не могу. С этим мужчиной я не чувствую себя невидимкой. Сердцу не прикажешь.

Борей прокладывает языком дорожку к моему уху, втягивает мочку в рот.