Книга Северный ветер, страница 81 – Александрия Уорвик

Я спокойно поднимаюсь на ноги – хотя нутро все сжимается.

– Вы трое, – тыкаю я пальцем в стражников, которые вышли на разведку. – Несите его в лазарет. И пошустрее.

Несмотря на свое недоумение при виде смертного в Мертвых землях, стражники спешат повиноваться и, схватив несчастного за руки-ноги, тащат его вверх по лестнице в восточное крыло. У меня сохранились смутные воспоминания о лазарете с первых дней после нападения.

Альба, лекарь, ахает при виде нового пациента.

– На койку! – гаркает она, огибая рабочий стол, пухленькая, как полная луна, женщина-призрак с добрыми глазами, посуровевшими от увиденного.

Белые простыни тут же покрываются грязью и кровью. Всего в лазарете пять недавно застеленных коек, заставленный баночками мазей и трав стол и камин, который я быстро развожу.

– Вон, – требует Альба.

Стражники тут же ретируются.

– Чем помочь?

По бледности мужчина уже почти сравнился с трупом. Тишину нарушают его хрипы, будто он дышит с пробитым легким.

Альба передает мне нож.

– Разденьте и укройте одеялами. Его нужно согреть, но медленно, иначе может остановиться сердце. Я поставлю на огонь воду. – Альба озадаченно смотрит на него сверху вниз. – Он живой. По-настоящему живой. Как…

Ее взгляд скользит к моим глазам, а потом она резво принимается за дело.

Отрешенными, отточенными движениями я срезаю с мужчины всю одежду. Зрелище ужасает: глубокие колотые раны по всему животу, изрезанные бедра сочатся кровью. Поспешно набрасываю на него одеяла. Альба подкладывает в камин еще дров. Время от времени она дотрагивается до лба мужчины, кивает сама себе.

– Отогревается. – Затем Альба обращает внимание на торчащую из его плеча стрелу, легонько касается оперения: – Это стрела наших парней.

– Да.

Лекарь впивается в меня вопросительным взглядом.

– Стражники его подстрелили, потому что он не захотел уходить, когда они ему это приказали.

Маску спокойствия Альбы ломает отвращение.

– Скоты. Жизнь есть жизнь. Я не вижу разницы.

Я тоже.

Лекарь вздыхает, наливая черпаком кипяток из горшка в маленькую миску.

– Держи его. Если проснется, пока я вытаскиваю стрелу, может загнать ее глубже.

Мои руки недостаточно сильны, чтобы удержать взрослого мужчину, поэтому я ложусь ему на грудь и придавливаю его собой.

Он потерял много крови. Не факт, что он даже ночь переживет. Он молод, слишком молод, чтобы умереть. Как, Бездна его побери, ему удалось пересечь Темь? Почему он не призрак?

Из отверстия, откуда Альба вытаскивает наконечник, толчками хлещет кровь. Лекарка прижимает чистую тряпку, чтобы остановить поток, затем промывает рану и зашивает.

Я помогаю перевязать плечо, как вдруг по спине, вызывая волну мурашек, проскальзывает холодный ветер.

– Что это? – доносится из дверного проема шипение, резкое, словно звук меча, с которым он покидает ножны.

Несмотря на внешнее спокойствие, мое сердце бьется быстрее. Готовясь к предстоящей битве, я медленно выпрямляюсь, бросаю на Альбу безмолвный взгляд, призывая не тревожиться. Его противник – я.

На пороге чернеет силуэт Короля стужи. Его волосы распущены и спутаны, я еще не видела его таким растрепанным. И без того бледная кожа совсем утратила цвет, только розовеют два пятна на острых, как стекло, скулах и алеют полные губы. Такой неподвижный, будто высечен из мрамора. И от него разит смертью.