Книга Северный ветер, страница 91 – Александрия Уорвик

Площадь заполняется в считаные минуты. Король спешивается, его впечатляющий рост, само его присутствие заставляет всех собравшихся казаться крошечными.

– Жители Невмовора, – тянет он. – Вы знаете, зачем я вас позвал?

Толпа колеблется, словно по неподвижному озеру проходит рябь. Никто не осмеливается заговорить.

– Вы осмелились поднять против меня мятеж, – ровным тоном продолжает король. – Вы угрожаете миру в Мертвых землях и тем самым равновесию, которого я неустанно добиваюсь. Вы восстали против своего короля.

Каждое слово падает, как острый камень. Ярость Северного ветра нарастает, и горожане отшатываются. Я крепче сжимаю поводья.

– Сегодня один из ваших попытался похитить мою жену, которую несколько недель назад чуть не забили до смерти. Лишь по ее просьбе я не вернулся и не сровнял это место с землей. Лишь по ее просьбе я не пересмотрел ваш приговор и не отправил вас в глубины Бездны.

Из толпы доносятся испуганные вздохи.

– Но на этот раз я не знаю, насколько далеко будет простираться моя снисходительность.

Кто-то всхлипывает, когда король поднимает копье выше. От этого зрелища я стискиваю зубы. То, что один житель Невмовора стал осквернен, еще не значит, что скверна растеклась по всему городу. Король стужи слишком силен, слишком жаден до власти. Что я, смертная женщина, могу сделать, чтобы на него повлиять?

Чего он желает?

– Это не мы, милорд! – кричит кто-то из толпы. – Клянемся!

Король усмехается:

– И вы хотите, чтобы я поверил.

– Мы знаем, о ком вы, – проталкивается вперед мужчина. – Его звали Оливер. С месяц назад он начал… меняться, – мужчина неловко опускает взгляд. – Его глаза почернели. – И умолкает, прежде чем продолжить: – Мы не понимаем, как или почему он изменился, милорд. Лишь то, что он стал не тем, кем был раньше.

– Может, стоит к ним прислушаться, – вопреки здравому смыслу, подаю голос я со спины принадлежащей Королю стужи твари.

Потому что я не вижу в этих людях способности поднять мятеж. Откуда им взять оружие? У них нет никакого производства. Городок умирает, как и остальные.

– Хотите, чтобы я поверил, будто меня предал лишь один? – Тишина. – Что нет иных, кто покусится на мою жизнь?

Толпа колеблется.

– Скажите же, почему я не должен разнести ваш город в щепки! – кричит король, и его глаза наполняются ужасающим светом. – Почему не должен наказать тех, кто пренебрег моим доверим, кто заодно с теми смертными, кто пытается проникнуть в Мертвые земли раньше срока! Почему не должен отправить вас во тьму Бездны!

Он взмахивает копьем, и резной наконечник обрушивает ледяной ветер на ближайший дом. Тот разлетается дождем обломков. Раздаются крики, над площадью оседает пыль. Король наставляет копье на следующий дом, который и домом-то сложно назвать, просевшее крыльцо да покосившиеся стенки, чье-то ветхое, скромное жилье, и заносит руку.

– Остановись! – спешу я спрыгнуть со скакуна и схватить короля за руку. – Ты донес мысль.

Его взгляд медленно опускается к моим глазам. В глубине сознания шепотом раздается слово: беда. Каждая частичка меня буквально вопит, чтобы я съежилась, сделалась маленькой, беспомощной, безобидной, но я прогоняю это ощущение.

– Мысль не донесена, пока этот город не окажется стерт с лица земли, – распаляется король, – и те, кто меня предал, не будут наказаны.