Книга Северный ветер, страница 93 – Александрия Уорвик

Орла права. Женщина в зеркале очаровательна.

И незнакома мне.

Щеки не перепачканы в грязи. Под ногтями не запеклась кровь. Если б не шрам, серьезно, я бы решила, что смотрю на Элору.

Вытираю взмокшие ладони о платье. Нервничаю с течением вечера все хуже и хуже. Все это стихия Элоры, танцы и прихорашивание, но ее здесь нет. Хотя, может, если я правильно разыграю свои карты, король вскоре даст мне шанс ее навестить. Всего на одну ночь.

Я не беспокоюсь, что Северный ветер накажет Невмовор. Каким бы жестким он ни был, у него не отнять неожиданную степень чести, подкрепленную откровенной прямотой. Меня больше тревожит, что мы с ним отправимся на празднование как муж и жена, а значит, я проведу в его обществе много часов, когда и дня прожить не могу, не огрызнувшись на него или не отпустив завуалированное оскорбление. Я в курсе. Понимаю, почему так поступаю. Мои знания о короле очень ограниченны. И это меня бесконечно расстраивает.

– Давайте-ка вас подзатянем, – Орла на пробу дергает шнуровку корсета на спине.

– Я и так затянута дальше некуда.

– Чушь. Еще чуточку – а разница колоссальная, – и служанка тянет.

И тянет.

И тянет.

– Что за демонопоклонник создал это орудие пытки? – кряхчу я.

Чем сильнее Орла дергает за шнурки, тем сильнее белеют мои губы.

– Втяните живот, миледи.

– Да втянула, – цежу сквозь зубы.

Корсет уже перестраивает мне органы внутри.

– Еще… – и тянет. – Всего… – и тянет. – Чуть-чуть!

Хриплю, когда ребра трещат, а желудок втискивается куда-то в район грудины.

– Пощади, женщина.

– Ну вот.

Удовлетворенная тем, что навсегда перекрыла мне кровообращение, Орла отступает на шаг и любуется своим творением. Чудеса за чудесами, моя талия стала еще тоньше, пусть для этого ее и пришлось из меня вырезать. Честное слово, я давным-давно не питалась так хорошо на протяжении такого долгого времени. В общем, в весе я прибавила.

Итак, если следить, сколько еды поглощать, я даже, вероятно, не хлопнусь в обморок. Что касается моего спутника… ну, поедим, поругаемся и уйдем. Все, что я делаю лучше всего. А если будет торт – вообще прекрасно.

– Спасибо тебе, – шепчу я, заключая служанку в объятия. – За все. С тех пор, как я тут оказалась, ты была мне верной подругой. – Подругой – и во многих отношениях матерью. – Я ценю все, что ты делаешь, Орла.

И это я еще сказала далеко не все.

Она похлопывает меня по плечу и отстраняется, взгляд блестит.

– Чушь. Вы этого заслуживаете, – круглое лицо светится от счастья. – Приятного вечера, миледи.

Схватив плащ – меховой, приличный, из гардероба, поскольку случай особенный, – спускаюсь в огромный холл. Сквозь зияющее пространство вьются лестница за лестницей, бесконечные ступеньки. Воздух холодеет, внизу все камины пустуют, давным-давно остывшие. Полумрак и недостаток света у меня уже в печенках.

Снаружи меня встречает сухой, гулкий ветер. Стуча каблуками по серым камням, пересекаю двор и иду к конюшне. Почему-то кровь кипит, сердце бьется неровно.

Конюшня пахнет сеном, окутанная золотым светом фонарей, висящих на столбах. Денник Фаэтона расположен в глубине, за поворотом. Борей, седлающий зверя, поворачивается, как только слышит мои шаги.

Канун средизимья – время, когда по традиции жители собираются, чтобы возвестить о приходе весны. Все наряжаются в лучшее. Король стужи одет подобающе, как я. Темная ткань плаща длиной до колен выглядит мягкой на ощупь. Под ним виднеется светло-серая, как лента на моей талии, туника. Ворот украшен замысловатой серебряной вышивкой. Длинные ноги, мускулистые, мощные бедра обтянуты штанами цвета угля. Вьющиеся черные волосы убраны в хвост, но нескольким прядям удалось высвободиться из удушающего плена.