Книга Путь кочевника, страница 52 – Владимир Кривоногов

Кан подошел к ней — все такой же высокий, широкоплечий, — обнял по-отечески и прошептал на ухо:

— Я вернулся.

Сотни любопытных глаз не отрываясь смотрели на них. Собралось чуть ли не все поселение. Люди бросали работу, повседневные дела и шли посмотреть на него. Многие слышали о нем, другие и сами сидели у того костра, когда Кан рассказывал истории. Они стали старыми и сморщенными, протягивали к нему руки, изумленно щурясь, хотели проверить, настоящий ли он.

Лима тоже была здесь. Об этом страннике ей говорила Лютерия и много раз рассказывала Юна. О нем наставница рассказывала и ее детям. Лима не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Впервые в жизни она увидела, как Юна плачет, и тоже не смогла сдержать слез.

— Как это возможно? — наконец, смогла произнести Юна, справившись с рыданиями. Она смотрела на странника снизу вверх. Несмотря на свой возраст, рядом с ним она выглядела маленькой и свежей. Нахлынувшие воспоминания разом сбросили с одряхлевшего тела все эти годы, очистили шелуху времен и показали ее истинное лицо.

— Не знаю, — смутился Кан. — Но я помню тебя, помню еще ребенком.

— А я забыла… забыла ту себя, — Юна опустила глаза, помолчала, вдохнула запах странника (от него пахло силой и дальней дорогой). — Но не забыла тебя.

Она снова посмотрела на Кана, улыбнулась. Горькие слезы хлынули по щекам.

— Прости меня, — трясущимся голосом произнесла Юна. — Прости, я должна была так поступить…

Юна снова оказалась в той комнате с мыслеловом. Снова она приняла то решение, которое терзало ее все оставшиеся годы. Но теперь, увидев перед собой странника — живого и улыбающегося — она отпустила прошлое, сбросила этот камень с души.

— Прошлое должно оставаться в прошлом, — сказал Кан, поглаживая ее по рукам. — Оставь его в этом лабиринте, забудь, уйди вперед и больше не оглядывайся.

Юна закивала, утирая слезы. У каждого своя ноша, даже у нее. И только что Кан снял этот груз с ее плеч.

— Я не верю, — бормотала она, — не верю, что это происходит наяву. Ты ничуть не изменился. Как?..

— Всю свою жизнь, с того дня, как я покинул родную мать, я помнил только ее, — горячо проговорил Кан. — Но сегодня, придя сюда, я вспомнил тебя.

— Ее? — Юна задумалась. Она вспомнила ту странницу, что была недавно в Бутылочном Горлышке, и все встало на места. — Тию?

— Да. Я пришел за ней, — огонь в его глазах разгорался. Он вглядывался в изумленное лицо Юны, осознавая, что, наконец, прошел свой путь до конца. — И я знаю — мои поиски окончены!