Книга Сбежавшая невеста Дракона. Вернуть истинную, страница 23 – Арина Лунная

Я снимаю старую, пропитанную кровью повязку, обрабатываю рану, чувствуя, что мои руки больше не дрожат, затем заново бинтую.

Джонатан все это время молча сидит в углу на старом стуле и наблюдает за моими действиями, но даже так в воздухе витает напряжение. Осязаемое, как дым после пожара. Как шрам, который еще не зажил.

Джонатан

Я наблюдаю за Амелией. За тем, как ее изящные руки с такой нежностью и аккуратностью меняют повязку моему брату-мерзавцу. Как она обрабатывает его рану.

И не могу понять, как я не замечал этой черты ее характера все это время.

Брат постепенно восстанавливается. Драконья кровь бурлит в его венах, запуская процессы восстановления, но без нее… без ее помощи он давно был бы уже не жилец. И я не знаю даже, хорошо это или плохо.

Вот только в мои планы не входила его смерть, но глядя на Амелию. На то, как она заботится о нем, я невольно начинаю сожалеть, что не подумал об этом раньше.

— Выйди, — ледяной голос Амелии возвращает в реальность. Ее слова как вода в бурной реке посреди зимы. Холодные, заставляющие напрягаться каждую клеточку тела.

— Ты меня прогоняешь?

— А на что ещё это похоже?

— Я не уйду отсюда без своего брата.

— Тогда жди где угодно, но не здесь. Я тебе не доверяю. Кто знает, может, я выйду из палаты и ты завершишь начатое? — шипит она. — Тем более я не хочу тебя видеть после того, как ты… — она не договаривает. Отводит взгляд в сторону. Видно, что борется с собой.

Хочу ей возразить, рассказать, что произошло, но не могу. Потому что сам ещё не до конца разобрался во всем.

— И что ты мне предлагаешь?

— Можешь вернуться завтра и проведать его.

— Исключено.

— Тогда жди на улице. Или тебя и этот вариант не устроит?

Ох, как же она злится! В этом лунном свете ее кожа переливается, а глаза сияют, делая взгляд куда более пронзительным.

— Я буду ждать на улице. Но как только он придет в себя и наберется сил, я заберу его и мы уйдем. Пока что уйдем, Амелия. Но я вернусь и мы поговорим.

— Нам не о чем разговаривать.

— Время покажет, Амелия.

Размашистым шагом покидаю палату своего брата и выхожу в ночную мглу. Холодный дождь, который стучал за окном минуту назад, теперь стекает по моему лицу, смешиваясь с горечью поражения.

Я стою посреди заброшенного сада, окруженного почерневшими от времени оградами, и чувствую, как капли проникают под воротник моего камзола, оставляя ледяные дорожки на коже.

Ночь вокруг настолько темна, что даже мои драконьи глаза с трудом различают очертания старых яблонь, чьи ветви скрипят на ветру, будто насмехаются надо мной.

— Черт возьми! Поверить не могу, что послушался Амелию и вышел на улицу в столь омерзительную погоду, — бормочу я, сжимая кулаки так, что ногти впиваются в ладони.

Горячее дыхание вырывается из легких белыми клубами пара, растворяющимися в сыром ночном воздухе. Я оборачиваюсь к фасаду больницы. К этому ветхому, но удивительно гордому зданию, которое теперь стало ее убежищем. Окна второго этажа темны, но на первом… там, в угловом окне, едва заметно шевельнулась штора, и я успел заметить тусклый свет свечи на окне.

Она наблюдает за мной.

Амелия.

Моя Амелия, которая всего несколько минут назад выставила меня за дверь с холодным: «Я не хочу тебя видеть». Та самая девушка, которая раньше краснела при моем появлении и опускала глаза, когда я к ней обращался. Теперь она стоит за толщей стекла и старого дерева, наблюдая, как я, наследник рода Риваль, топчусь под дождем у ее порога.