Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 159 – Вера Ширай

Я сжала кубок в руке, другой рукой подхватила Ариану под локоть, и, не оборачиваясь, повела её к двери. За спиной раздался голос Феликса — холодный, властный:

— С женщинами своего дома я разберусь сам.

Тишина.

— И если, граф Дюк, вы желаете узнать моё решение, дождитесь меня здесь. И говорить вы будете только со мной!

Феликс пропустил нас вперёд и, войдя следом, громко захлопнул дверь — так, что звук удара эхом прокатился по стенам. В кабинете стояла прохлада: из приоткрытого окна тянуло ночным воздухом, пахло сыростью камня и угасающим огнём. Снаружи доносились приглушённые звуки вечернего замка — шаги стражи, звон колокольчика на конюшне, чей-то смех, быстро стихший за стеной.

От холода нас обеих пробрала лёгкая дрожь; Ариана, совсем побледнев, обняла себя за плечи, словно пыталась укрыться. Герцог, проследив за нашими движениями, молча подошёл к окну и закрыл створки. Затем наклонился к очагу, добавил в камин несколько бревен и разжёг пламя.

Все его движения были неторопливыми, предельно сдержанными — и от этой спокойной, почти демонстративной размеренности становилось только страшнее. Время будто еле тянулось, превращаясь в вязкую тишину.

Я стояла рядом с Арианой, чувствуя себя не просто свидетелем, а соучастницей преступления — виновной, которая вот-вот предстанет перед судом. Мы обе не осмеливались сесть.

Феликс обошёл стол и остановился напротив нас. Его лицо оставалось непроницаемым, но взгляд… в нём не было ярости — только холодное, тяжёлое разочарование, от которого хотелось опустить голову.

— Расскажите всё, — произнёс он ровно, без крика и угрозы. Просто приказ, звучавший сильнее любого обвинения.

И сказал он это, обращаясь только ко мне.

Я сглотнула, собираясь с мыслями.

— У меня… возникло плохое предчувствие, когда я увидела Ариану — начала я тихо. — Я решила последовать за ней.

Я опустила глаза, умолчав о нитях, которые до сих пор лежали на водной глади напитка, о том приглашении на встречу с лордом Дербишем, о том, что именно я пыталась скрыть от герцога.

— Когда я увидела, что она направляется к графу Дюку с кубком, я заметила и склянку, мне нужно было вмешаться. — Я вздохнула. — Всё произошло быстро… А потом… Мы все оказались в нашем крыле… и дальше вы знаете.

Феликс выслушивал меня молча, не перебивая ни словом, ни жестом. Лишь однажды я заметила, как на его скуле дрогнула мышца — он сжал челюсть, но всё так же хранил безмолвие. Его взгляд всё чаще возвращался к Ариане, коротко, холодно, словно он пытался разглядеть в её лице подтверждение или ответы, которые не находил в моих словах.

Я ждала, что муж спросит — о зелье, о моём участии, о том, правда ли всё, что наговорила его сестра. Но Феликс не произнёс ни звука, только смотрел на меня, выжидающе, тяжело, почти давил на меня этим взглядом, будто вынуждая меня говорить дальше.

— Милорд… — начала я, осторожно подбирая слова. — Ариана… она… кажется, считает, что я… — я запнулась, чувствуя, как щеки заливает жар. — Что я использовала подобное зелье против вас. И она не видит в этом опасности.

Его взгляд резко вернулся ко мне. Я не собиралась оправдываться, я лишь хотела подчеркнуть мотивы девушки.

— Я лишь хочу сказать, что она не пыталась убить или навредить. Навредить здоровью графа Дюка. — поправила я сама себя. — И её слова и поведение… объясняют её поступок. Она не хотела причинить вред графу Дюку. Она просто… не понимала, что делает.