Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 254 – Вера Ширай

Он сделал шаг ко мне — совсем небольшой, но воздух будто стал плотнее.

— И знай: твоему ребёнку не нужен трон вашего королевства. Он станет королём Диких земель.

У меня перехватило дыхание.

Истат продолжал, словно читая лекцию у очага:

— Террисгар богат — куда богаче, чем представляют себе ваши советники. И людьми, и силой, и знаниями. Всё, что вам известно — лишь искажённое прозвище, которое дали нашему королевству! «Дикие земли»! Смешно. Мы приняли это как маску. Но ты понятия не имеешь, какая мощь там скрыта.

Я только моргнула. Это было самое длинное, самое связное и откровенное признание, которое я когда-либо слышала от него. Всё время беременности старец был рядом — готовил лекарства, следил за каждым моим вздохом, знал обо мне больше, чем мне хотелось бы.

Истат положил мне руку на плечо — неожиданно мягко.

— У таких родителей, как вы, — сказал он тихо, почти тепло, — не мог родиться кто-то обычный. Твой сын — ребёнок, за которым пойдут. Я уверен, он сам выберет свой путь. Но я дам ему все знания, чтобы он был своим и здесь, и на севере.

Малыш сам сотворил ленточку тьмы и снова потянулся к старому магу— будто подтверждая каждое слово.

Мы сидели за длинным столом в большом зале замка. Ветви свежих цветов украшали стены и балки, воздух был прогрет запахом пирогов и запечённого мяса. Люди смеялись, делились историями — в этот вечер весь замок был одной семьёй, как мы когда-то и решили.

Рядом со мной — Феликс. Чуть дальше, во главе бокового стола, сидела вдовствующая герцогиня, а рядом с ней, как ни странно, Истат. Старик был в особенно игривом настроении: тонкие ленты тьмы, невидимые для её глаз, то легонько касались спины герцогини, то незаметно придвигали ей кубок или вилку. Иногда, поддавшись на уговоры Арианы и выдержав гневный взгляд её матушки, старец позволял одной из лент на миг принять плотную, видимую, почти осязаемую форму. Всего несколько секунд — но этого хватало, чтобы заставить герцогиню вздрогнуть и возмущённо шикнуть.

А девочки за столом давились смехом.

На удивление, моя беременность полностью изменила наши отношения с вдовствующей герцогиней. Она проявляла столько внимания, и эта забота неожиданно сблизила её с Истатом — куда сильнее, чем её лечение от тёмной метки. Оба они смотрели на моего сына как на нечто исключительное: мать Феликса уверяла, что ребёнок — точная копия их рода, а Истат, который и вовсе не был ему кровным дедом, с тем же жаром настаивал, что магия ребёнка — от него.

С Истатом у нас состоялся всего один серьёзный разговор. Я долго переживала его слова, прокручивала всё в голове, прежде чем смогла произнести то, что следовало сказать сразу.

— Вы можете обучать моего сына любому ремеслу, — сказала я тогда, — но не смейте навязывать ему роль или предназначение. Он сделает свой выбор сам.

Старик улыбнулся — впервые по-настоящему мягко — и кивнул.

— В наших учениях человек всегда сам выбирает путь, — ответил он.

На этом мы и остановились. Пока я знала, что Истат защитит моего ребёнка от любой опасности, я могла быть спокойна.

Сэр Артур получил в наследство семейный дом Дервишей, но, как он признался нам однажды за ужином, жизнь среди магов, будучи единственным без капли силы, превратила тот дом для него в постоянное напоминание о собственной «ненужности». И хотя он никогда не говорил об этом вслух, было видно — возвращаться туда он не хотел.