Книга Наследница аптекарской лавки, страница 68 – Анжелика Роуз

Я знала, что теперь мой отец нашёл покой, которого так заслуживал.

Тут Бирма не выдержала и упала на колени, истерзанная и сломленная, народ вздрогнул от ужаса. Они были потрясены и возмущены тем, что услышали.

Судья и присутствующие — все осознавали величину этого момента. Бирма, которая когда-то властвовала и манипулировала, теперь стояла перед ними, признавая свои ошибки и просила о милосердии.

Площадь на какое-то время притихла, но тут раздался истошный вопль.

— Куда это вы собрались? Хотели удрать под шумок? — Артур тащил сопротивляющегося доктора сквозь толпу.

— Отпустите меня! Да как вы смеете? — орал доктор Пакс. — Я ничего такого не делал! Это всё она!

— О! Это мы ещё проверим! — инквизитор кинул его, словно мешок с картошкой, возле Бирмы.

Все ложные обвинения против меня были разоблачены, и моя невиновность стала очевидной для всех.

Даже стоя в окружении стражников, я почувствовала, как с меня спадает тяжёлый груз.

Я ощущала себя полностью свободной!

Больше эта женщина мне не сможет навредить!

Толпа взорвалась гулом голосов. Разговоры, сначала сдержанные, быстро переросли в шумное море слов и эмоций. Люди не могли поверить в то, что услышали, их реакция была мгновенной и неудержимой.

— Невиновна! — воскликнул кто-то из толпы.

— Эмма должна быть освобождена! — требовали другие, их голоса усиливались, требуя действий.

— Освободите её! Немедленно!

Стражники, в своих попытках восстановить порядок, столкнулись с неудержимой силой народного гнева. Возмущение, которое накопилось в сердцах людей, прорвалось наружу, и их крики "Бирма! Отдайте нам Бирму!" сотрясали воздух.

Первый камень, брошенный из толпы, пролетел в воздухе и ударил по земле рядом с трибуной. Я отшагнула в ужасе, понимая, что в других обстоятельствах я могла бы оказаться на месте Бирмы. Гнев, который теперь обрушился на неё, изначально был уготован для меня.

Этот камень готовили для меня.

Толпа, как волна, двинулась вперёд, неукротимая и полная решимости взять правосудие в свои руки. Стражники, понимая, что они бессильны перед таким напором, решили спасти хотя бы меня. Они подхватили меня и увели с трибуны.

Бирма осталась стоять одна перед лицом разъярённой толпы. Люди, которые раньше видели в ней уважаемую гражданку, теперь видели только монстра, чудовище, чьи преступления были столь велики, что не могли быть прощены.

Камни и крики продолжали лететь в её сторону. Люди схватили её, их руки были холодны и безжалостны, как сама смерть. Они тащили её по земле, и никто не пытался остановить их. Бирма кричала, умоляла о пощаде, но её слова тонули в грохоте гнева.

Стражники, отводя меня подальше, не оглядывались. Они знали, что происходит за их спинами. Закон улиц был жесток, но в тот момент он казался единственным возможным судьёй для Бирмы.

Когда я оказалась в безопасности, я обернулась и увидела, как Бирма исчезла в руках толпы. Вскоре её крики стихли. Расправа была жестокой и быстрой, и когда стих гнев, на площади осталась лишь тишина и пустота, символизирующая конец длинной цепи злодеяний моей мачехи.

Когда доктор Пакс, поняв, что настроения в толпе начинают накаляться и что его связь с Бирмой может обернуться против него, попытался ускользнуть, его попытка не осталась незамеченной. Волнение в толпе было настолько велико, что любое подозрительное движение привлекало внимание.