Книга Хрущевка княжны Соколовской 3, страница 5 – Полина Змееяд

– Вот именно! – Марта всхлипнула, но постаралась взять себя в руки. – Она не пришла, и я подумала, что задерживается: вышла ей навстречу, чтобы прогуляться, но мы так и не пересеклись. Тогда я позвонила, но трубку она не берет. Прибежала сюда, но никто из оркестра не видел ее с тех пор, как закончилась репетиция.

– Еду. Жди там, никуда не уходи. И постарайся не оставаться в одиночестве, будь на виду или там, где много людей, – стараясь, чтобы голос звучал спокойно, распорядилась я и почти бегом направилась к машине.

Марту я нашла в одном из классов на первом этаже. Она сидела бледная, обхватив руками плечи, и едва заметно покачивалась из стороны в сторону. Подавив очередной приступ паники, я заговорила с сестрой спокойно, стараясь хоть немного вывести ее из шока.

– Ты уже всех спросила, кто сегодня с ней занимался? Может, кто-то видел, куда она ушла?

Марта подняла на меня безжизненный испуганный взгляд и покачала головой.

– Никто из тех, кого я спрашивала, ничего не видел. Павел еще обещал поговорить с преподавателями, но пока не вернулся, – ответила она.

Заметив, что на и без того покрасневшие глаза сестры наворачиваются слезы, я обняла ее и погладила по волосам.

– Мы обязательно ее найдем, – хоть и сама чувствовала нарастающую панику, сейчас нельзя передавать эти бесполезные эмоции сестре.

– Ее вообще никто не видел, – сильный голос Павла Ртищева немного привел меня в чувство.

– А сами вы когда видели ее в последний раз? – тут же набросилась на него я, не тратя времени на бесполезные приветствия.

Юноша совершенно не обиделся на вопиющее нарушение этикета.

– Как и все остальные, я попрощался с ней после того, как закончилась репетиция. Она вышла из класса раньше всех, занятия остальных групп к тому времени еще не закончились. Но никто не стал расспрашивать ее о причинах спешки: мы просто не успели, – спокойно и по-деловому ответил он, хотя я заметила, как темные глаза блестят от гнева и насколько сильно напряжены плечи молодого человека.

– Значит, она куда-то спешила? Ничего странного вы больше не замечали? Может, она говорила что-нибудь необычное? – продолжала допытываться я.

Павел задумался ненадолго, но вскоре покачал головой.

– Она пару раз сбивалась, когда играла свою любимую партию, но в остальном вела себя как обычно, – растерянно пояснил он. – Возможно, немного нервничала, но все мы волнуемся перед следующим концертом – он будет довольно масштабным.

Что-то мне подсказывало, что дело вовсе не в концерте. Я и сама старалась припомнить, не видела ли странностей в поведении Марины, но обе сестры оставались немного подавленными и новостями о смерти Марго, и событиями, связанными с моим расстроенным браком, поэтому я воспринимала их апатию как что-то само собой разумеющееся и с расспросами не лезла. Думала, что с моей стороны будет правильно дать им время, чтобы они могли разобраться в чувствах. Кто же знал, что все не так просто?

– Марта, а ты ничего особенного не замечала? – еще раз уточнила я, лихорадочно соображая, куда бежать и что делать.

– Я думала, она грустит из-за Марго и переживает за тебя, так же как я. Мне и в голову не приходило, что у нее могут появиться другие поводы для беспокойства, – пробормотала младшая сестра. – Может, пойти в полицию?

– Скажут, что еще не прошло трех дней, и отправят ждать, – с презрением процедил Павел сквозь стиснутые зубы.