Книга Хрущевка княжны Соколовской 2, страница 15 – Полина Змееяд

На первом этаже давали какой-то весенний концерт, на котором должны присутствовать и студенты, и преподаватели, поэтому я рассчитывала остаться в одиночестве и сделать кое какие наброски. Но в кабинете меня поджидал не очень приятный сюрприз.

Тарковский сидел, откинувшись на спинку стула, и вяло перелистывал страницы книги. Судя по его расслабленному виду, обязательное культурное мероприятие он решил благополучно проигнорировать.

Черт, теперь придется делать вид, что работаю.

Я уселась за стол, пытаясь придумать, как бы поубедительнее имитировать бурную деятельность: на самом деле большую часть важных задач я успела завершить еще до обеда, остальные можно и на завтра отложить. Но Тарковский отбросил на стол книгу, презрительно поморщившись, и поднял взгляд.

«О преимуществах традиционного воспитания для молодых девушек и юношей» – гласила обложка. Да уж, миры разные, а традиционалисты кажется везде одинаковы.

– Какими оригинальными суждениями вы планируете эпатировать публику в следующей статье? – непринужденно спросил он.

– Это пока секрет, – улыбнулась я, радуясь возможности потянуть время за разговором.

– Не желаете написать рецензию на это? – он взял со стола книгу, которую читал, и протянул мне.

Я повертела пухлый том в руках. От идеи читать его полностью почему-то тошнило. Судя по выражению лица князя, не меня одну.

– О небо, только не говорите, что вы либерал в вопросах воспитания! – я округлила глаза и уставилась на Тарковского с притворным ужасом. А книгу поспешила отложить на дальнюю полку, чтобы как можно скорее о ней забыть.

– Какой смысл цепляться за те методы, которые не помогают молодежи осваиваться в современном мире, а лишь создают романтические иллюзии о благообразии прошлого? – пожал плечами князь. – Так что, наверное, вы правы.

В общем то ход его рассуждений мне нравился, но что-то внутри подзуживало поспорить. Просто ради интереса.

– Вспомните эти слова, когда ваш сын захочет стать флористом, а дочь – торговать компьютерами, – все же не удержалась я после короткого раздумья.

– Всенепременно, – князь улыбнулся, но как-то кривовато. Мое замечание его явно задело. – Но прежде я вспомню о тех несчастных девушках и юношах, родители которых промотали состояние. Им нормальная профессия была бы полезнее знания этикета и старых традиций.

Я скрипнула зубами. Вот уж уел так уел, и крыть нечем.

К счастью, отвечать на эту почти грубость не пришлось: Тарковский, поняв, что перегнул палку, сам поспешно сменил тему.

– Пока вы выздоравливали, в группе по магической теории уже прошел зачет. Все остальные слушатели курсов получили дипломы. Ваш сейчас у меня, и я отдам вам его, как только смогу убедиться, что вы способны сдерживать порывы стихии.

Честно говоря, после вчерашнего происшествия полной уверенности в том, что я действительно могу сдерживать стихию, у меня нет, но те упражнения, которые рекомендовал выполнять князь, давались легко.

– Если не возражаете, можем провести процедуру проверки прямо сейчас, – так и не получив от меня внятного ответа, продолжил Тарковский.

– Не возражаю, – уверенно кивнула я.

Что угодно, лишь бы не симулировать работу.

Что собой будет представлять проверка, я представляла смутно. Честно говоря, все, что я делала – это дыхательные упражнения, во время которых ощущала с воздухом более сильный контакт, и прочла старые записи Марго по магической истории, которые нашла на дне коробки с пожелтевшими от времени книгами в дальнем углу антресолей.