Книга Обманутая жена дракона, страница 43 – Властелина Богатова

— Хорошо, я оставлю вас по твоей просьбе, Шерелин. Буду поблизости, если нужна будет помощь, дай знать.

Я снова благодарно киваю. Альвис бросает предупреждающий взгляд на дракона, покидает приёмный зал. Только сейчас замечаю Кармен. Бедолага забилась в самый дальний угол и не дышит, находясь в ауре дракона. Взглядом дала ей знать, чтобы она тоже вышла.

Мы остались наедине. В груди дрожь, сердце на части разрывается. Мы молчим несколько минут. И всё это время Ройнхард не сводит с меня взгляда.

— Что это значит, Шерелин? — голос звучит обвиняюще.

— Я приняла решение развестись с тобой. Мой отец мне поможет, поэтому прошу, давай это сделаем мирно.

— Ты слышишь, что ты говоришь? Ты моя, никакого развода не получишь! — повышает тон и шумно выдыхает. — Я сделаю так, что ты не будешь ничего знать о моей связи с другой женщиной. Никогда. Не услышишь ничего об этом. Всё останется как и прежде.

Немею от его слов.

— Ройн, ты… ты себя слышишь? Хочешь сказать, что будешь разрываться на две семьи? В тайне держать рождение ребёнка, как он растёт, взрослеет, выходит в свет? Кем меня при этом будут считать? Что обо мне будут говорить?

— Тебя никогда не волновали чужие сплетни.

— Но это совсем другое!

— И что ты предлагаешь?

Вопрос застал врасплох. Он спрашивает меня? Пытается идти на компромисс? Ройнхард хочет идти навстречу? Даже не верится.

— Развестись, — отвечаю коротко.

Ройн скрипит зубами, сжимает челюсти, ноздри вздрагивают.

— Так будет проще, ты можешь спокойно жить себе, заводить новые связи, никто не будет тебе устраивать истерик. Не понимаю, зачем тебе нужен брак со мной, зачем тебе я?

— Ты моя истинная.

Громко усмехаюсь, ничего абсурднее со мной до сего момента не происходило.

— Я не функция, я человек, с душой.

— Я не понимаю, что ты хочешь услышать от меня, Шерелин! Развод со мной ударит по твоей репутации, ты потеряешь безопасность, тебя разорвут на части, стоит сбросить моё имя.

— Не разорвут.

Ройн прищуривает потемневший от смятения взгляд.

— Я снова выйду замуж.

Я не хотела говорить эти слова, они вылетели сами, слишком невыносимо с ним говорить, каждое его слово как заточенный нож вонзается в моё сердце. Он не хочет меня понимать, ему просто удобно, чтобы я была рядом, и только. И это очень больно.

— Я уже всё решила… — глухо добавляю, облизывая сухие обветренные губы.

— Шерелин, ты принадлежишь только мне. Никто не смеет приблизиться к тебе.

— Ройнхард, знаешь, в чём твоя проблема?

Он смотрит пристально, будто пытается что-то прочитать в моих глазах. Будто то, что я говорю, абсурд.

— Ты слышишь только себя. Ты не слышал с самого начала, не верил, что я была беременна.

— Это уже в прошлом, зачем ты всё время это ворошишь снова?

— Потому что это важно.

— Хорошо, это важно, вот я говорю тебе: это важно. Могу повторить: это. Было. Важно. Но это ничего не меняет.

Качаю головой, горько поджимая губы.

— Нет, ты не веришь.

— Чёрт возьми, Шерелин! Может, хватит разыгрывать жертву?! Что с тобой вообще?

— Что со мной? — голос становится хриплым, и горло едва выдавливает слова. — Ты в постель тащишь мою сестру!

— Я тебе объяснял, в чём причина. Кто, как и когда раздвигает передо мной ноги не должно тебя волновать, как и вся моя личная жизнь. У тебя есть всё, чего тебе не хватает?

— Чего? Самого главного — чтобы ты не был… таким! Чтобы ты не был предателем, лжецом и эгоистом, думающим только о себе! Я любила тебя! Любила! А ты… Ты просто вытер об меня ноги!