Книга Вязаное счастье попаданки, страница 37 – Ольга Иконникова

Варфоломеевская ночь уже прошла, и на большей части территории Франции права гугенотов были ограничены. А ревностные католики так люто ненавидели своих противников, что лучше было и в самом деле не давать им поводов для подозрений.

Поэтому на следующее утро мы отправляемся в собор Святого Трофима на мессу вместе с Лулу и семейством Турнье. Во время службы я стараюсь быть очень внимательной и делать всё то же, что делает Лулу. Слушаю священника, пытаюсь запомнить тексты молитв, что прихожане знают наизусть. И всё равно иногда отвлекаюсь и читаю молитвы на своем привычном языке — русском. И осенять себя крестным знамением мне хочется именно по православному. Поэтому приходится контролировать каждый жест.

И расслабляюсь я, только когда выхожу на улицу. И тут же слышу:

— Сегодня прекрасный день! Не правда ли, мадемуазель?

Граф де Сорель! Ну, почему ему вздумалось прийти именно в этот храм?

Я вздрагиваю, но нахожу в себе силы посмотреть на его сиятельство. И даже пытаюсь улыбнуться.

— Вам очень идет ваш новый камзол, сударь!

Не знаю, как он сумел так быстро им обзавестись. Быть может, у портного нашелся готовый, который пришелся графу впору. Или второй камзол был среди вещей, которые он взял в дорогу. Но и в том, и в другом случае план мадам Марбо явно провалился.

— Благодарю вас, мадемуазель, но старый нравился мне куда больше.

Я чувствую, что краснею, но надеюсь, что прямо здесь, перед храмом, он не станет требовать компенсации. Здесь слишком много народа.

— Кто этот блестящий молодой человек, дорогая? — возникает рядом со мной Клодет.

Она прищуривается, стараясь разглядеть его лицо во всех мелочах. Она прекрасная физиономистка, в ее профессии это важно.

— Это тот самый граф, что останавливался в старом замке в нашем Лардане, — поясняю я.

Теперь старая гадалка заинтересована еще больше. И де Сорель заметно смущается под ее взглядом. Этот взгляд способен выдержать не каждый.

— Вот как? — хмыкает она. — Местные говорили, что вы искали там клад.

Клад? Значит, я тогда не ошиблась?

— Но ведь этот замок принадлежит не вам, сударь! — продолжает Клодет. — По какому праву вы там находились?

Она чересчур прямолинейна, и в ответном взгляде его сиятельства вспыхивает негодование. Должно быть, еще никто и никогда не устраивал ему таких допросов.

— Это замок моего дяди герцога Альвена, — в голосе графа звучит металл.

— Так вы племянник его светлости? — сразу меняет тон Клодет.

Теперь она смотрит на собеседника с еще большей заинтересованностью. А потом косится еще и на меня. Я знаю, о чём она думает, и в этот момент я мечтаю только о том, чтобы она не спросила, не станет ли однажды граф де Сорель наследником своего дяди. А в том, что она может это спросить, я ничуть не сомневаюсь.

Но наш разговор прерывает появление еще одной особы.

— Ваше сиятельство! Я потеряла вас в толпе!

Лицо Барбары Марбо — сначала такое милое и улыбающееся — меняется в то же мгновение, как она видит меня.

— Надеюсь, мадемуазель, вы пришли, чтобы еще раз извиниться перед его сиятельством? — требовательно спрашивает она.

— Именно это она и сделала, дорогая Барбара, — отвечает за меня граф и предлагает мадемуазель Марбо опереться на свою руку.

Девушка охотно делает это, а потом, гневно фыркнув, удаляется со своим кавалером. А мы с бабушкой и Клодет еще какое-то время смотрим им вслед.