Книга Вязаное счастье попаданки, страница 39 – Ольга Иконникова

На следующий день рисунки начинают получаться у меня уже куда лучше. Я уже держу под рукой черновик, которого касаюсь кончиком пера после того, как макаю его в чернильницу. Это позволяет избежать клякс.

Когда я пользовалась привычными шариковыми или гелевыми ручками, я не особо задумывалась о том, как писали когда-то птичьими перьями. И была уверена, что это ужасно неудобно, зато эту писчую принадлежность можно легко найти в любом курятнике.

Но оказывается, что это не так. Во-первых, куриные перья для письма не очень подходят. Нужны именно гусиные, на крайний случай — вороньи или индюшиные. И выдернув перо из крыла птицы, ты отнюдь не получишь сразу пригодный к использованию инструмент. Оно должно просохнуть и затвердеть. А потом его нужно очистить от сердцевины и внешней оболочки и сделать ровный надрез, по которому и будут стекать чернила. И наконец, нужно срезать кончик пера острым ножиком так, чтобы надрез оказался прямо посредине острой части. А потом в идеале еще и закалить этот кончик в горячем песке.

Словом, процесс подготовки перьев оказывается столь сложным, что я прихожу к однозначному выводу — их лучше покупать, чем делать самой.

Работа в мастерской начинается ранним утром и заканчивается ближе к вечеру. В первый день мое появление здесь вызвало недовольство некоторых мастеров, но уже на следующий день они воспринимают мой приход почти спокойно. Я стараюсь тихонько сидеть за столом и никому не мешать.

А еще я украдкой наблюдаю за их работой. Некоторые из них вяжут чулки с поразительной скоростью — спицы так и летают в их руках. Мне это кажется почти что волшебством — в первый день я провела целый час, неотрывно наблюдая за работой одного такого мастера. Он ни разу не ошибся и не отвлекся, и выходившее из-под его рук вязаное полотно было красивым и ровным.

Теперь я понимаю, что мое мастерство слишком далеко от идеала. И что вздумай они всё-таки принять меня в гильдию, они взяли бы меня только на роль подмастерья, а то и ученика.

Но зато я знаю много новых узоров и для вязания крючком, и для вязания спицами. И я люблю придумывать новые. Но ни месье Мерлена, ни его мастеров это совсем не интересует. Они консерваторы, и всё новое просто не хотят воспринимать.

Хотя когда я, разобравшись со старыми рисунками, перенесла их на новую бумагу и предложила главе гильдии добавить к рисункам и кое-что из того, что знала сама, он не отказался.

Возвращаясь домой из мастерской, я принимаюсь уже за другую работу и вяжу одежду для малышей. Я не могу упустить эту возможность. Пока месье Мерлен готов брать у меня такие вещи, нужно этим пользоваться.

По моему заказу бабушка прядет особо мягкую нить из самого чистого пуха. За каждый вечер я стараюсь что-то связать — чепчик, теплую кофточку, пинетки. Это вполне привычные для этого времени вещи. Но потом не удерживаюсь и всё-таки вяжу то, что здесь еще вряд ли кто-то видел — очень красивый комбинезончик. Он еще лучше смотрелся бы, если бы был связан из цветных нитей. Но даже в таком простом варианте он мне нравится. А уж какой он теплый и удобный!

Но мастера гильдии оказываются не способны оценить этот шедевр. Правда, месье Мерлен соглашается показать связанные мною вещицы одной из своих покупательниц, у хозяйки которой как раз недавно родился ребенок. Но он полон сомнений, а с таким настроем он вряд ли сможет их продать.