Книга Вязаное счастье попаданки, страница 46 – Ольга Иконникова

Дядюшка был старым лисом, весьма искушенным в дворцовых интригах, и возраст ничуть не притупил его нюх.

— Герцогиня Лефевр была блондинкой и первой красавицей при королевском дворе, — прибавил он. — Я покажу тебе ее портрет. И когда ты найдешь девицу, хоть немного похожую на нее, мы обучим ее всему, что надлежит знать благородной барышне — чтобы никто не усомнился, что это она и есть.

— Но Лефевр захочет узнать, где она была всё это время, — возразил я. — А ведь у этой девушки наверняка будут родные и знакомые, и они будут знать, кто она такая на самом деле. И рано или поздно, правда выйдет наружу.

— Не беспокойся об этом, мой мальчик, — улыбнулся дядя. — Мы купим и ее, и их молчание. Всё в этом мире покупается и продается. Запомни это, Арман!

— Простите, сударь, но я не понимаю! — говорю я. — Как можно притворяться другим человеком? И для чего вам нужен такой обман?

Да как вообще ему могла прийти в голову такая мысль? И даже если бы я вдруг согласилась на эту авантюру, из этого всё равно бы ничего не получилось! Где я и где дочь герцога? И никакое внешнее сходство не поможет мне выдать себя за благородную даму.

И как бы ни грустно было признавать, но ни в этой жизни, ни в прошлой у меня не было ни изысканных манер, ни знания светского этикета. Да любой, кто с детства вращается в высшем обществе, сразу поймет, что я — отнюдь не дворянка.

Бабушка тоже смотрит на него, насупившись. Ей чужда всякая ложь.

А вот во взгляде Клодет я замечаю странный блеск.

— Вы сказали «дочь герцога», месье? — переспрашивает она с интересом.

Ну, конечно! Как я могла подумать, что она не зацепится за этот титул? Она же всегда говорила, что Изабель Камю должна стать герцогиней. А ведь карты вовсе не утверждали, что я получу этот титул навсегда.

— Именно так, сударыня! — подтверждает граф де Сорель.

Он сразу замечает, что только в ней он обрел благодарного слушателя, и теперь, кажется, рассчитывает именно на ее поддержку. И бабушка тоже это понимает, а потому старается сразу расставить все точки над и.

— Ни в каком обмане моя внучка участвовать не станет, — заявляет она. — Нас не интересует то недоброе дело, которое вы замыслили. И скажите спасибо, что мы никому на вас не донесем. Уверена, за этим кроется что-то постыдное. А потому, сударь, будет лучше, если вы сейчас же покинете наш дом.

И она отходит в сторону, освобождая проход к дверям. Но его сиятельство не спешит этим воспользоваться.

— Позвольте мне всё объяснить вам, сударыни! — невозмутимо говорит он. — В моем предложении нет ничего постыдного. Уверен, когда вы выслушаете меня, вы сами признаете, что речь идет о деле благородном.

Бабушка недоверчиво фыркает, но Клодет дергает ее за рукав, призывая к молчанию. А граф приступает к рассказу:

— Двадцать лет назад герцог Ренард Лефевр, земли которого находятся на севере Франции в Пикардии, женился на юной и прелестной Эстель Бертье, в которую был безумно влюблен. Род его супруги уступал по знатности его собственному, зато был очень богат, и мадемуазель Бертье принесла его светлости хорошее приданое. Правда, семейство Бертье было гугенотами, но влюбленного Лефевра это не могло остановить. В то время, как может быть помнят некоторые из присутствующих, случился Амбуазский заговор, и в стране были серьезные религиозные гонения. В Париже начались волнения, и находившаяся тогда в положении герцогиня Лефевр решила, что куда спокойнее ей будет в провинции. Она отправилась в Арль к своей сестре, жене герцога Альвена.