Книга Вязаное счастье попаданки, страница 48 – Ольга Иконникова

— Что же в этом доброго — обмануть человека? — ворчит бабушка.

Но я вижу, что история растрогала и ее. Но с ее словами я согласна.

— Простите, сударь, но я тоже не понимаю, как ложь может сделать человека счастливым? Даже если вы найдете девушку, которая согласится сыграть роль дочери герцога, этот обман не сможет продлиться долго. Рано или поздно правда выйдет наружу, и его светлости будет еще тяжелее. Он привяжется к обманщице, и правда разобьет его сердце.

— Герцог Лефевр уже стар и тяжело болен, — говорит его сиятельство. — И сейчас он живет надеждой на то, что наконец-то увидит свою дочь. Только это еще поддерживает в нём силы. Как только он узнает, что письмо было ложным, эти силы оставят его. Так почему бы нам не проявить милосердие и не позволить ему умереть счастливым?

Я не знаю, что сказать. Мне жаль старого герцога, но и участвовать в обмане я не хочу. Выдавать себя за другое лицо — преступление. А ведь речь идет об очень знатной особе, к которой наверняка будет приковано большое внимание. Да и сам герцог, пусть даже он стар и болен, наверняка потребует каких-то доказательств того, что я его дочь. И того, что я чуть-чуть похожа на его жену, явно будет недостаточно.

И если обман раскроется (а в том, что это случится, я ничуть не сомневаюсь), то меня отправят в тюрьму. И вряд ли мне удастся переложить вину на графа де Сореля. Он дворянин и племянник герцога. Мое слово против его не будет стоить ровным счетом ничего. Меня никто не станет даже слушать.

— Только не пытайтесь убедить нас, сударь, что вы затеяли всё это по доброте душевной, — подает голос Клодет. — Что от этого получите вы сами? И не вздумайте врать, если хотите, чтобы наш разговор продолжился!

Она со своей прямолинейностью высказывает именно то, что смущает меня больше всего. Зачем это нужно самому графу? Он не похож на того, кто будет делать что-то просто так. А ведь он, чтобы поговорить с написавшей письмо женщиной, проехал через всю страну.

На какое-то время в комнате повисает молчание. Наш гость, кажется, пытается решить, насколько откровенным он может с нами быть.

Но ведь ему однажды всё равно придется открыть свои карты. Так почему бы не сейчас?

— У герцога Лефевра есть другие дети? — не унимается Клодет.

— Да, — отвечает граф, — у него есть сын от первого брака. Так что если вы хотели упрекнуть меня в том, что я пытаюсь сделать кого-то богатой наследницей и получить от этого свою долю, вы ошиблись. Но даже если бы у него не было сына, дочь всё равно не смогла бы унаследовать титул и земли герцога, поскольку они передаются исключительно по мужской линии.

Я хмурюсь. Нет, похоже, в этом он не врёт. Но всё-таки поверить в его бескорыстие я не готова.

— Вы сказали, что готовы хорошо заплатить мне, если я соглашусь сыграть эту роль. С чего бы вдруг вам платить за то, что не принесет никакой выгоды?

Теперь он снова молчит. Но это молчание красноречивей всяких слов. Наверняка эта выгода есть, просто он не готов это признать.

На улице темнеет, и бабушка зажигает лампу и ставит ее на стол.

— Уже вечер, сударь, — говорит она. — Простите, но я вынуждена просить вас удалиться. Ответ на свой вопрос вы уже получили. Моя внучка не станет участвовать в этом балагане. Может быть, у нас нет денег, но есть совесть и честь. А дурочку, которая примет ваше предложение, поищите в другом месте.