Книга Вязаное счастье попаданки, страница 50 – Ольга Иконникова

— Не делай вид, что ты встала на сторону графа исключительно из благородных соображений, — ворчит бабушка. — Ты просто услышала звон золотых монет. Но, надеюсь, ты не забыла, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке?

— Да в чём же тут опасность, Дезире? Правду будут знать только господин граф да его дядюшка, а уж им нет никакого резона нас выдавать. Даже если вдруг выяснится, что никакой дочери на самом деле не было, так откуда же Белла могла это знать? Она скажет, что узнала обо всём от господина графа — он разыскал ее и объявил о том, что она — дочь герцога Лефевра, которую похитили во младенчестве.

— Кто похитил? — спрашивает бабушка. — Мой сын? Моя невестка? Ты же знаешь, я не умею врать. И на старости лет не собираюсь этому учиться.

Клодет пожимает плечами:

— Значит, это скажу я. Скажу, что твоя невестка Моник призналась мне однажды, что Изабель вовсе не ее дочь.

Фантазии старой гадалки может позавидовать любой писатель. Она уже придумала целую историю для того, чтобы нас оправдать. Хотя ее идея свалить всё на графа де Сорель мне нравится.

Действительно, откуда я могу знать, чья я дочь на самом деле. Граф приехал к нам с этой новостью и был в своем рассказе достаточно убедителен. Так почему бы мне было ему не поверить?

Но помимо боязни разоблачения, меня волнует еще и этическая сторона дела. Как бы мы ни пытались себя оправдать, обман есть обман. И если мы примем предложение графа, то сразу станем такими же мошенниками, как и он сам.

Об этом же говорит и бабушка.

— Если мы ввяжемся в эту историю, то станем ворами. Мы, по сути, украдем деньги у того, кто должен был бы их получить.

— Про кого это ты говоришь? — удивляется Клодет. — Про сына господина герцога от первой жены? Так он получит титул и поместье. Уж его-то точно не стоит жалеть. Все, что принадлежит роду Лефевров, перейдет именно к нему. А дочери достанется только то, что составляло приданое второй жены. Не удивлюсь, если пасынок ее не любил, и если так, то уж она наверняка бы не хотела, чтобы именно он завладел ее деньгами.

Это звучит логично, и я киваю. А гадалка, воодушевившись моим одобрением, продолжает:

— Но если ты всё еще сомневаешься, Дезире, то большую часть денег, которые получить Белла, мы можем пустить на благие цели — уж этого-то сын герцога не сделает точно. Ты только подумай, скольким людям мы сможем помочь? Сколько голодных накормить, скольким обездоленным дать кров.

Первый раз за всё время нашего разговора бабушка кажется не слишком уверенной в своей правоте.

И наконец, мы решаем еще раз выслушать графа. Всего лишь выслушать и задать ему дополнительные вопросы.

Когда вечером я отправляюсь во двор снимать развешенное там постиранное белье, я сталкиваюсь с Камилем. Он, всегда такой вежливый и обходительный, на сей раз проходит мимо меня, словно со мной не знаком. Я понимаю — его гложет обида. Но я не могу нести ответственность за то, что он сам себе придумал.

Конечно, я могу перед ним извиниться. Но за что? За то, что считала его своим другом? За то, что не видела в нём любимого мужчины?

Впрочем, он не оставляет мне возможности с ним поговорить. Когда я останавливаюсь, он уходит к себе. И я слышу, как громко хлопает дверь за его спиной.

И почему-то именно эта встреча становится еще одним доводом в пользу того, чтобы принять предложение де Сореля. Здесь, в Арле, мы чужие для всех. Но и возвращаться в Лардан было бы глупо. Тем более, что до осени нам нужно расплатиться с отцом Патриса.