Книга Вязаное счастье попаданки, страница 47 – Ольга Иконникова

При этом имени Клодет хмыкает, но не решается произнести ни слова, не желая прерывать столь интересное повествование.

— К сожалению, роды случились у нее, когда до дома герцога Альвена она еще не добралась. Ей пришлось обратиться к помощи первой же найденной повитухи. Но та не смогла ничего сделать — роды оказались тяжелыми, и мать, и младенец умерли в ту же ночь.

Он делает паузу, и я считаю нужным сказать:

— Какая грустная история, сударь! Но если ребенок герцогини умер при родах, то кого именно вы предлагали мне изобразить?

— Да, это был мальчик, — кивает граф, — и он действительно скончался восемнадцать лет назад. А его отец всё это время был безутешен. Как я уже сказал, он искренне любил свою супругу и так и не смог оправиться после ее потери. Все эти восемнадцать лет он носит траур и почти не выходит в свет. Его особняк в Париже, некогда шумный и веселый, стал местом мрачным и печальным.

Я слышу, как бабушка сочувственно вздыхает. Я и сама тронута до глубины души. И пусть я не знакома с герцогом Лефевром, история его любви не может оставить равнодушным никого, кто наделен способностью сопереживать.

— И всё-таки, сударь…, — начинаю я.

Но он не даёт мне договорить.

— Да-да, мадемуазель, я уже перехожу к сути дела. Два месяца назад герцог Лефевр получил письмо из Арля. Ему написала женщина, которая представилась дочерью той самой повитухи, что принимала роды у его жены. Она сообщила ему, что ей доподлинно известно, что на самом деле герцогиня родила не мальчика, а девочку, и что этот ребенок отнюдь не умер тогда.

— Ох! — не может сдержать изумления Клодет. — Но отчего же она молчала столько лет? Почему решила сказать об этом только сейчас?

— Всё это сильно похоже на обман, сударь, — качает головой бабушка. — Быть может, эта женщина мошенница?

Его сиятельство неожиданно соглашается:

— Уверен, что так оно и есть, сударыня! Хотя в письме она объяснила свое молчание тем, что сама узнала об этом лишь недавно — перед своей кончиной ей призналась в этом ее мать.

— Значит, для этого вы и прибыли в Арль? — догадываюсь я. — Вас отправил сюда герцог Лефевр? Чтобы вы поговорили с этой женщиной?

— Да, его светлость поверил ее рассказу. Вообразите себе, что должен был почувствовать человек, который восемнадцать лет скорбел по потерянным жене и ребенку, и которому вдруг сообщают, что этот ребенок жив!

— Он должен был испытать огромное счастье! — шепчу я.

— Именно так! — подтверждает де Сорель. — Его светлость тяжело болен уже несколько лет, но эта весть позволила ему подняться с постели. Его уже было потухшие глаза снова засияли, а на бледных губах впервые за долгое время появилась улыбка.

— И вы нашли эту женщину? — спрашивает бабушка. — Вы с ней поговорили?

— К сожалению, когда я прибыл в Арль, эта женщина была уже мертва. Она пережила свою мать лишь на несколько недель. Они обе подхватили какую-то лихорадку, которая подкосила не только их, но и их соседей. Так что она ничего уже не могла мне рассказать.

Я достаю из кармана платок, чтобы вытереть слёзы.

— Как же тяжело будет его светлости пережить этот новый удар, — я шмыгаю носом. — Письмо подарило ему надежду, а сейчас вы вынуждены будете снова отнять ее у него.

— Так именно об этом я и говорю, мадемуазель! — восклицает граф. — Если я расскажу ему правду, она его убьет! Теперь-то вы понимаете, какое доброе дело вы можете совершить, если согласитесь на мое предложение?