Книга Янтарное сердце, страница 52 – Елена Михалёва

Бариан Мейхарт замолчал.

Гвин слышала, как он дышит. Глубоко и тяжело. Погруженный в воспоминания, от которых наверняка желал избавиться. Ей тотчас вспомнились слова короля, которые он произнес во время их разговора Йольской ночью. Он любил ее. И никогда бы не тронул. Неужели монарх не соврал? Неужели Гвин ошиблась на его счет? Но откуда тогда взялось то предчувствие опасности?

– Я оплакал их обеих, – продолжал Бариан Мейхарт, понизив голос. – Оплакал Ашаду. И оплакал Трилу. И я не знаю, которая из утрат принесла мне больше страданий. Я отослал Кевендила к матери в Архейм в тот же день, когда все случилось. Взял с него слово, что он никому не скажет про Ашаду. Он сдержал обещание. Даже когда не нашедшая покоя Ашада пришла за Трилой. И снова все произошло на его глазах. – Король болезненно поморщился. – Обе погибли по моей вине, если тебе будет легче от этого. И по моей вине дети остались без матерей. Трое.

Он выделил голосом последнее слово. Гвин без труда догадалась, о ком он говорил. Она молча кивнула и принялась расправлять складки на платье, будто ничего особенного не услышала.

– По моей вине Кевендил вырос таким, каким ты его знаешь. – Бариан Мейхарт, не глядя, нашел руку невестки и сжал в своей. – Он такой же непростой, как и Девана, если вдуматься. Но, пожалуйста, Гвинейн, дай ему шанс. Не принимай решений на горячую голову, как делал я. Кевендил еще молод, но он хороший юноша. Достойный твоего внимания.

Гвин уставилась на свою руку в ладони свекра изумленным взглядом. Вздохнула и задумчиво осведомилась:

– Скажите, ваше величество, вы рассказали бы мне все это, не вмешайся в дело мой высокопоставленный отец? – Она невольно приподняла бровь. – Или предпочли бы придерживаться вашей старой политики и охотиться на меня, как на опасного зверя?

– Гвинейн. – Король укоризненно покачал головой. – Я вообще никому не хотел это рассказывать. Никогда. И надеюсь, что ты тоже не станешь, но однажды сможешь унять свою горячую кровь и прислушаться к тому, что я тебе твердил.

– Все сложнее, чем кажется. – Адептка высвободила руку. – И у меня все еще остались сомнения.

– Твое право. Но прошу не обсуждать эту неприглядную историю с Кевендилом или в его присутствии, – тихо произнес монарх.

Согласиться или отказаться Гвин не успела.

Дверь в кабинет отворилась, явив Крисмера ВарДейка. При виде Гвин в компании короля выражение лица блондина сменилось с радости на удивление и замешательство. Адептка и Бариан Мейхарт сидели рядышком на краю стола. Никто не кричал и не пытался убить друг друга. Подозрительно.

– А, вот ты где, – только и смог вымолвить Крис. И поспешно добавил: – Я с ног сбился, пока нашел тебя. А вы тут беседуете. Так… тихо. Все хорошо?

– Да. – Гвин оттолкнулась от стола и направилась к нему. – Мы уже закончили. Пойдем.

У выхода она остановилась, повернулась к свекру и сделала реверанс, тихо вымолвив:

– Приятного вечера, ваше величество.

Каждую ночь с отъезда Ивроса ей снился один и тот же сон. Как навязчивое видение. Снова и снова в разных вариациях.

Гвин видела себя в золотом платье из тончайшей ткани, что струилась по телу, бесстыдно очерчивая его изгибы. Она обнаруживала себя в разных частях Нордвуда: от мрачных руин Архейма до коридоров Тернового Бастиона. Ее окружали тьма и холод. Но во сне адептка была не одна.