Книга Русская жена эмира, страница 58 – Артур Самари

Далее Николаев положил записку в конверт и протянул Юнусбаю, который сидел рядом. Тот взял письмо, и его сердце забилось сильнее: такого важного дела ему никогда не поручали, да и эмира он видел всего три раза, во время смотра войск. Командир полка вытер вспотевший лоб и засунул письмо внутрь халата.

Когда они вышли из казармы, гость вскочил в седло и спросил у Юнусбая:

– Кто с вами поедет в Бухару?

– Вот этот командир и еще три солдата.

– Вот еще что. Почему вы отпускаете своих солдат ночевать домой? А если внезапно нагрянут Советы, как вы будете собирать полк? А ведь враги могут незаметно прийти в город ночью со стороны степи. Когда вернетесь домой, срочно наведите порядок. А теперь, не теряя времени, скачите изо всех сил в Бухару.

– Будет исполнено, – отдал честь Юнусбай и добавил: – Клянусь вам, что все будут спать в казармах.

Так Николаев ускакал в степь и вскоре в ночи заметил маленький огонек – этот костер разжег для него Таксынбай, чтобы по нему он смог найти отряд в степи.

Как только Николаев сошел с коня у костра, командир доложил обстановку в двух словах: все спокойно, солдаты спят кучкой, их охраняют мои верные люди.

– Слава Богу, что у нас все хорошо. Через два дня будем дома. И тогда первым делом я напьюсь вина, – улыбнулся полковник.

Но Таксынбай ждал от него другой речи: может, полковник расскажет ему, почему среди ночи он умчался в Саран? Что это за новая тайна и почему надо скрывать от него, самого доверенного человека эмира? Ведь ему ведомо немало секретов царского двора. Тем более теперь, когда их связывает великая тайна и они должны быть вместе. Какой же этот русский высокомерный!

Вместо этого советник сказал ему:

– Иди спать, Таксынбай, а я буду дежурить. Но прежде обойди караульных: люди могли заснуть от усталости,все-таки весь день в седле.

– Только недавно беседовал с каждым, – сухо ответил командир.

Таксынбай возненавидел Николаева еще больше, хотя виду не подал. Он зашагал к своему коврику и лег под открытым небом, как все обитатели военного лагеря. Обида не давала ему заснуть: «Ничего, я покажу этому русскому, когда вернемся в Бухару. Я посмотрю, куда денется его надменность, когда я сообщу эмиру о его любовной связи с женой самого правителя. Да за такие дела эмир зарубит его на части». Эти сведения он получил от служанки Натальи-ханум. Начальник охраны давно намеревался рассказать об этом эмиру, но вот вопрос: поверит ли эмир словам служанки? И все-таки нужно сообщить. Идея о мести немного успокоила его, но сна все не было. Рядом на спине похрапывал его помощник с открытым ртом. Командир толкнул его в бок, и тот резко поднял голову и уставился на Таксынбая:

– Что случилось, господин, на нас напали?

– Не храпи, мешаешь спать.

– Слушаюсь, будет исполнено, мой командир! – и отвернулся к нему спиной.

И внезапно в голову Таксынбаю пришла страшная мысль: «Может, эмир хочет и его отправить на тот свет? Как это случилось с преданным Давроном, – стал размышлять командир. – Неужели и меня… после стольких лет верной службы?»

И впервые Таксынбай почувствовал себя маленьким человеком, которому могут спокойно перерезать горло, как это сделали с дервишами. А ведь он считал себя очень важным лицом, даже выше министра. «А впрочем, мне нечего бояться за свою жизнь: теперь эту тайну знает весь отряд. Не убьют же всех? Напрасно я пугаю себя всякими домыслами».