Книга Последняя из рода. Скованные судьбой., страница 89 – Виктория Богачева

Но...

Талила не увидела печати. Да, ожог был страшным, но и только.

У нее получилось.

Она смогла.

Затаив дыхание, Талила смотрела на его спину. Глаза увлажнились, словно у глупой девчонки, и она поспешно уткнулась лицом в собственное плечо, чтобы незаметно смахнуть лишнюю влагу.

Мамору же нетерпеливо повернул голову.

— Что там? — бесконечно чужим голосом спросил он, и его вопрос вернул ее в реальность.

— Все хорошо, — выдохнула Талила первое, что пришло на ум. — Печати нет.

Она была готова покляться, что услышала его облегченный вздох. Напряженные плечи опустились, и окаменевшие мышцы на спине расслабились.

— Нужно сделать мазь и наложить новые повязки, — пробормотала она смущенно, еще раз осмотрев рану.

Воспаленные, покрасневшие края выглядели припухшими.

— Не нужно, — резко остановил ее Мамору. — Такахиро все приготовит утром. Просто перевяжи.

Она вскинула брови, но не стала спорить и потянулась за чистой тканью, которую нашла в сумке у входа в шатер.

— У тебя холодные пальцы, — усмехнулся Мамору, когда она начала обматывать повязку вокруг его груди.

Прозвучало столь неожиданно, что она чуть не выронила ткань.

Его кожа была по-прежнему горячей, и Талила вдруг осознала, что чуть ли не носом касалась обнаженного плеча своего собственного мужа, пока пыталась обхватить тканью его широкую грудь. И сидела к нему так близко, как никогда прежде.

Голова закружилась, и она резко подалась назад, и прикусила нижнюю губу.

Да что с ней такое творится сегодня?!

Закончив, она поспешно отползла от Мамору к своему футону, радуясь, что тусклый свет лампы не позволит ему увидеть вспыхнувший на ее щеках румянец.

— Талила.

Она по голосу поняла, что он хочет, и все же подняла лицо, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты сделала.

Горло свело такой судорогой, что Талила всерьез испугалась, что не сможет вдохнуть. В груди поселился жуткий спазм, и какой-то огненный шар вспыхнул на уровне ребер, согрев ее изнутри. Она часто-часто заморгала и стиснула зубы.

Кажется, он был первым человеком в ее жизни, который ее поблагодарил.

— Я лишь вернула свой долг, — она опустила голову, жалея, что длинные волосы убраны в пучок и не могут сейчас закрыть ее лицо от его проницательного взгляда. — Ты отпустил меня тогда на берегу. Ты позволил мне уйти.

Она настолько погрузилась в собственные переживания, что не услышала, как Мамору приблизился. Почувствовала лишь прикосновение его пальцев к своему подбородку, а затем он заставил ее вновь поднять лицо. Оно пылало от смущения.

— Ты ничего мне не задолжала тогда, — сказал он просто. — Я отпустил тебя, потому что так было правильно.

— И ты знал, что Император тебя за это убьет, — заупрямилась Талила. — И все равно сделал, и я...

— Т-ш-ш-ш, — Мамору покачал головой.

В его глазах что-то мелькнуло, и хватка на ее подбородке ослабла, и затем его ладонь скользнула выше, погладилаее по щеке, и она почувствовала его шершавую, грубую кожу... Она чуть не закрыла глаза и не вжалась в его руку, и даже не знала, как смогла себя остановить. Лишь смотрела на него широко распахнутыми глазами и молилась про себя, чтобы это мгновение не заканчивалось.

— Нам обоим нужно отдохнуть, — Мамору резко отдернул ладонь и отстранился, и вернулся на свой футон.