Книга Яромира. Украденная княжна, страница 191 – Виктория Богачева

Соскочив на землю, тот бросился к князю, и они крепко обнялись.

— Отправь людей в боярский конец, пусть перекроют все пути из города. И чтоб не смели бушевать и трогать простой люд. Узнаю — всем головы снесу, — торопливо сказал ему Ярослав. — Ты видел Крутояра?

— С твоим воеводой он остался. Позади нас всех был, — уже в спину отозвался Желан Некрасович.

Первой, кого повстречал князь на пути к воротам, стала Чеслава. Воительница продиралась сквозь толпу, прижимая к груди руку, и отчаянно вертела головой по сторонам, выискивая знакомые лица.

— Господин! — она обрадовалась ему, заспешила навстречу.

Но Ярослав видел по ее лицу, что что-то неладно. Никогда прежде Чеслава не отводила взгляда и не боялась смотреть ему в глаза. Но нынче она старательно отворачивалась и прятала лицо.

— Что? — строго и хмуро спросил он. — Говори!

Не было тягостнее для него занятия после битвы, чем слушатьгорькие вести. Чем слышать имена тех, кто уже никогда не возьмет в руку меч и не поднимется с холодной земли.

Он ненавидел время после сражения — это тяжкое затишье, обманчивое, лживое. Взгляд метался, ища знакомые лица, но находил лишь пустые, застывшие глаза тех, кто еще недавно выкрикивал имя своего князя и держал знамена; тех, кто молча умирал, прикрывая ему спину.

Но прежде, чем Чеслава успела ответить, краем глаза Ярослав заметил конунга Харальда. В сопровождении лишь нескольких своих людей он спешил к воротам детинца. Он шел со стороны берега, на котором была выстроена пристань.

— Рёрик ушел, — выпалил конунг издалека.

Голова у него была разбита, кровь залила светлые волосы, превратив их в слипшиеся сосульки. Наметанный взгляд Ярослава уловил и множество других ран. Которые, казалось, конунга ничуть не волновали.

Все, о чем тот мог мыслить — сбежавший враг.

— Ушел на трех драккарах, — добавил он и надсадно, хрипло закашлялся, выплюнув сгусток крови.

Ярослав рванул от горла ворот.

Ничего еще не было кончено.

— Я настигну его, — сказал Харальд, откашлявшись. — И добью.

Ярослав ничего не успел ответить, когда северный конунг вытащил из-под рубахи шнурок, на котором болталась знакомая лунница. Он оттянул его так, что грубое волокно до красноты впилось в шею, и потряс оберегом. Кровь, стекавшая из рассеченной брови, придавала его облику еще больше дикости.

— Ее мне дала твоя дочь, — прохрипел Харальд. — Ярлфрид носит на шее мое кольцо. Я открыл тебе ворота, конунг. Забирай Хольмград — мне он не нужен. Я убью Рёрика и вернусь за своей невестой, и увезу Ярлфрид с собой.

Он дышал тяжело, со свистом. Опустив взгляд, Ярослав увидел, что у того под ребрами была разорвана рубаха с металлическими пластинами, и из раны сочилась кровь.

Харальд ступил вперед и схватил ладожского князя за плечо.

— Обещай мне. Обещай мне ее.

Он пошатывался, и на миг Ярославу показалось, что тот впился ладонью в его плечо, чтобы не свалиться на землю.

— Приезжай на Ладогу. Там будет видно, — нехотя проговорил князь.

Харальд растянул окровавленные губы в усмешке.

— Скоро свидимся, конунг, — он разжал хватку и повернулся к своим людям, которые дожидались его за спиной — Олаф! — позвал он, и Ярослав увидел, что вперед ступил изрядно пожившиймужчина. Но, несмотря на седую голову, меч и щит он сжимал уверенно, а на ногах держался получше своего израненного вождя.