Книга Яромира. Украденная княжна, страница 194 – Виктория Богачева

Недобрая усмешка скользнула по губам Харальда.

— Поклянись, — потребовал он.

Немало ран получил нынче Ярослав. Но, достав из голенища сапога нож, он нанес еще один порез— сам себе, проведя острым лезвием по ладони. Сжав кулак, пока на землю не закапала кровь, он просто сказал.

— Я клянусь.

Харальд мрачно кивнул. Он уже понял, что поспешил сегодня, когда велел передать Ярлфрид, что вернется по весне. С тем, что потребовал от него конунг из Альдейгьюборге, ему не управится и к лету…

— Я оставлю с тобой двух своих людей. Они скажут Ярлфрид, чтобы она дождалась меня.

— Я сам скажу ей.

Северный конунг ожег его острым взглядом и стиснул челюсть. Но ничего не проронил в ответ. Как никак, говорил он с отцом своей невесты, будущей жены. Они станут родней…

На том они и порешили.

Утром, еще до того, как встало солнце, Харальд покинул Новый Град на нескольких драккарах, оставив на берегу старого кормщика Олафа с одним из своих воинов.

Люди Ярослава искали павших и врачевали раненых, пока князь отправился в детинец. Потолковать с боярами и пленными. Да рассудить, как им всем жить дальше.

Яромира с трудом удержала лицо, когда не увидела среди тех, кто вернулся на Ладогу, Харальда.

Был солнечный, морозный день. Со дня, как войско ушло на Новый Град, минуло больше дюжины седмиц, и возвращались они в самый разгар суровой зимы.

Князь Ярослав отправлял в терем гонцов, и потому Яромира знала, что Харальд в той битве выстоял. И ждала его всем сердцем все это долгое время. Но вместо него увидела кормщика Олафа в сопровождении двух мужчин из дружины конунга, имен которых она даже не знала.

Когда Звенислава пошла навстречу мужу и сыну, Яромира поняла, что не может ступить и шага. Ноги словно приросли к крыльцу терема. Она стояла и смотрела на отца. На брата, у которого на лице теперь был шрам. Смотрела, как к ним следом за матерью бросились младшие дети: Мстислав и Горислава. А сама она словно окаменела. Могла лишь сердито поджимать дрожавшие губы — не реветь же ей на глазах у всех!

Потом, вестимо, сбежала с крыльца, чтобы обнять отца и брата, но взгляд все равно блестел от с трудом сдерживаемых слез. Князь ничего ей не сказал про жениха, но зато в сторонку ее отвел кормщик Олаф.

Он протянул ей железный оберег в виде трех пересекающихся треугольников.

— Конунг Харальд велел передать… — неловко пробормотал он, явно желая оказаться в любом ином месте. — Как залог, что он вернется за тобой, дроттнинг.

— Где он? — сглотнув, спросила Яромира, не отводя взгляда от оберега, но и не решаясь к нему прикоснуться.

— Ушел с драккарами на север, — неохотно отозвался кормщик. — Одолеть Рёрика и забрать его людей и земли.

— А это что?

Треугольники манили княжну и одновременно пугали.

— Его воинский знак. Амулет Одина. Харальд носил его, не снимая, как только взял в руку боевой меч.

Что-то в голосе кормщика заставило Яромиру вскинуть пытливый взор.

— Он что же… он что же отдал мне знак своей воинской удачи? Свой обережный знак? — ее губы задрожали.

— Выходит, что так, дроттнинг, — с привычной суровостью кивнул Олаф.

— Но зачем?.. — потрясенно прошептала она и полезла под меховую свиту и под теплую рубаху из шерсти, чтобы вытащить шнурок, на котором висело кольцо конунга. — Харальд уже отдал мне его… Мне не нужно иного! Я и так его дождусь…