Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 100 – Элина Птицына

Шаги она услышала, когда Димитриуш повернул к их покоям. Нет, не услышала — увидела. Даже не так, узнала, что Димитриуш идет. Замок? Или сама Анна вдруг почуяла силу с в о е г о рода, которая время от времени словно бродила под кожей, но никогда не проявлялась? Но почему?

Что изменилось? В мире? В самой ли Анне?

Не торопясь, она прошла к камину и села в кресло, открыв первую попавшуюся книгу. Димитриуш увидел вполне мирную картину: его красавица жена что — то читает. Опять!

— Книжница моя, — он с улыбкой поцеловал ее красивый лоб. — Смотри, что я тебе принес.

— А что это? — Анна с недоумением разглядывала берестяной туесок, эффектно открытый мужем перед ее лицом.

— Какая — то разновидность местных конфет. Попробуй, это вкусно. Северная ягода в меду и топленом молоке, как я понял. Из Межреченска пришел обоз с продуктами, и вот, среди прочего, целый короб такой сладости, — Димитриуш, рисуясь, покрутил шарик желтоватого цвета. — Ну, девочка моя, Анечка, открой ротик и скажи: «А-ам!»

— Я видела такие, — вспомнила Анна. — В приюте. Однажды нам привозили их на зимний Солнцеворот.

— Ммм, все — таки хороший у вас приют был. У нас вот такого баловства никогда не было. Если на праздник березовой каши не выписали, так, считай, хорошо отметили, — со смешком ответил муж.

— У нас были запрещены физические наказания.

— На бумаге они везде запрещены, Нюта. Да только, как говаривал наш незабвенный директор, чтоб его черви медленно жрали, бумаги пишут для того, чтоб…, — он осекся и улыбнулся жене. — Старик у бумаги одно только предназначение признавал, не буду говорить какое, чтоб твои нежные ушки всякие непотребства не слышали. А нам с тобой сейчас еще взвар принесут.

— Димитриуш!

— Что? Ну, я начальник гарнизона или нет? Могу заказать взвар в покои для жены?

— Лучше расскажи, как ты это лакомство отбил у эконома замка?

Вторушинский тяжело вздохнул и трагично сказал, закатывая глаза:

— Это был тяжелый бой…

Анна расхохоталась.

— Ну вот, так — то лучше, — обрадовался муж и уселся на пол у ее ног. — Похвали меня, жена, я старался, здесь, в этих безрадостных пенатах, это не так — то и просто.

— Верно, — согласилась она и погладила жесткий ежик светлых волос. — Тут из всего досуга — детские спектакли, а из лакомств — пироги. Так что — да! Ты — мой герой.

Муж прищурился как довольный кот, а Анна вдруг с грустью подумала, что теперь ей надо научиться любить этого человека. Все остальное будет слишком нечестным, ведь Димитриуш ее любит так, что ему вполне хватает одного этого чувства, и он даже не замечает, что заполняет Аннину пустоту, не получая взамен равнозначного ответа.

Когда-нибудь он поймет… устанет отдавать.

Анна поцеловала белокожий лоб и сказала таинственным шепотом на ухо мужу:

— Сейчас Семен со взваром зайдет.

— Да ты что? — поддержал он игру и, сделав таинственное лицо, спросил. — Это точная информация?

— Ыгмы, — мыкнула Анна, удерживая смешок.

Но Семен — дежурный от гарнизона по кухне — принес не только напиток.

— Из Межреченска прибыл гость до вас, передать просили, — пробасил он, споро расставляя кружки на столик. — Ждет вас в гарнизоне, Медведев вроде с ним уже. Можно идти?

— Ступай, — кивнул Димитриуш. — Скажи, я скоро буду.

Тревога вдруг полыхнула внезапно и с такой силой, и Анна непроизвольно схватила мужа за рукав камзола.