Онлайн книга «Осколки на снегу. Игра на выживание»
|
— Кажется, да, — Мэй попрыгала на месте как заправский морской стратиот. Впрочем, почему «как»? Мэй была полной самостоятельной боевой единицей у него на корабле. И осталась ей. Майкл улыбнулся, глядя на свою женщину — словно брызнул лучиками из глаз. Мэй тотчас почувствовала его взгляд и, повернувшись, улыбнулась в ответ, но улыбка не стерла тревогу с ее лица. — Ты проверился? — спросила она. — Угу. Три раза, — совсем не по-королевски фыркнул Майкл. — Я уже сам себя заговорщиком чувствую. Так и тянет подойти к зеркалу и спросить: «А не злоумышляешь ли ты, мерзавец, против его Императорского Величества?» Дурачась, он наставил палец на зеркало и Мэй засмеялась. — Ну вот, я хотя бы тебя рассмешил, — улыбнулся он и, становясь серьезным, продолжил без перехода. — Говори, что там с Черскими. Не просто так ты про них спрашиваешь. — Сначала мне попались некоторые документы в императорских архивах. И Черские меня серьезно заинтересовали, но не настолько, чтобы отвлекать тебя, — Мэй говорила медленно, словно раздумывая. — А сейчас, ты знаешь, я пересмотрела всю переписку в покоях Лортни… — Старина Артур! Бедняга! — Он спал, — отмахнулась Мэй. — Уверяю тебя, твой бедный лир ничего не видел и не понял. А такое имя как Доротея ап Дифет ты слышал? — Не припомню. Какая-то провинциальная знать из срединной Имберии? — Это и есть Долли Черская — последняя княгиня Вишневых гор. Мать Зии Черской — воспитательницы Великой Княжны Веры Александровны. — Интересно, конечно, но, я впервые слышу об этой женщине. Зачем она нам? Ты все ищешь мне мифическую невесту? В склепе последней княгини есть тайные указания на нее? А в шифровках Лортни ключ к темнице, где томится прекрасная дева? Мэй слабо улыбнулась. — Долли Черская жива, и, возможно, даже здорова. Она имеет вполне приличный особнячок на 4й улице холма Роз. — Ничего себе, какая живучая бабушка. Сколько же ей лет? Получается, она сбежала от Смуты, перебралась в Имберию…, — Майкл замолчал. — На 4й улице холма Роз, говоришь? — Неплохо для беженки, да? — Она этим привлекла твое внимание? — Нет, сначала мое внимание привлекла странная гибель князей Черских. Словно на них мор напал, после того как Доротея стала Долли и вошла в их большую южную семью. К моменту Смуты от клана Черских остался только сам князь, его жена, собственно, эта Долли-Доротея, княжна Зия, которая считалась старой девой, и наследник — овдовевший прямо перед Великим падением молодой князь Ираклий с сыном-младенцем Львом. — И по итогу выжила только сама старушка? — Когда-то она была совсем не старушкой. Ее называли первой красавицей подлунного мира. Но — да, ты прав, похожена то. — Интересно, конечно, но какое отношение это имеет к нам? И к переписке Лортни? — Лортни полагает Вишневое княжество своим владением… — Это как? Не помню, чтоб я делал ему такой подарок. — Ты — нет. Ты не делал. Это сделала Долли Черская, при чем давно — еще во времена Смуты. Она подарила Вишневые горы твоей Матери как последняя владетельная княгиня. А уже Королева — не знаю когда — одарила ими Лортни, обговорив какое-то условие… — Как интересно, — сквозь зубы проговорил Михаил. — Мне как-то не удосужились рассказать об этом. И какое же там условие? — Я только поняла, что условие есть, но в чем именно оно заключается, не написано. Посланник твоей Матери работает не только за королевский интерес, но и за личный куш в этих землях, — Мэй замолчала, задумавшись. |