Книга Дочь звёздного палача, страница 76 – Элис Нокс

Или некоторые вещи, однажды разрушенные, не подлежат восстановлению.

Я не знаю, сколько времени просидела на полу своей каюты.

Минуты? Часы? Время потеряло смысл, растворилось в пустоте.

Слёзы высохли, оставив стянутую кожу и солёные корки в уголках глаз. Дыхание выровнялось до медленного, механического ритма. Но внутри… внутри всё ещё зияла дыра там, где раньше жил план, цель, смысл последних семи лет жизни.

Я прислонилась затылком к холодной двери. Закрыла глаза, позволяя темноте накрыть хотя бы на мгновение.

Через узы я чувствовала его — где-то в нескольких метрах, за стеной. Гнев остыл до тлеющих углей, что дымились где-то в глубине, но не вспыхивали пламенем. Разочарование осело тяжёлым грузом на душе — его и моей одновременно, отражаясь через связь. И что-то ещё… усталость? Или безысходность от понимания, что мы застряли в этом вместе?

Он ненавидит меня. Заслуженно.

Ненавидит узы, что держат его привязанным. Справедливо.

Я не могу изменить прошлое, стереть ложь, вернуть доверие.

Но могу попытаться исправить хотя бы это. Узы. Проклятые узы, что я наложила.

Мысль пришла не сразу. Медленно, как рассвет, прорастала сквозь пелену отчаяния и вины.

Узы. Я должна снять их.

Прямо сейчас. Не завтра. Не после миссии. Сейчас.

Пока я ещё способна действовать. Пока страх не парализовал окончательно. Пока остатки смелости не испарились под тяжестью происшедшего.

Я открыла глаза. Посмотрела на свои руки — дрожащие, исцарапанные, но живые. Способные действовать.

Давай. Ты можешь это сделать.

Медленно поднялась на ноги. Ноги затекли от долгого сидения, покалывали иголками. Прошла в санблок, держась за стену.

Включила холодную воду. Плеснула в лицо — раз, другой, третий. Ледяные струи обожгли разгорячённую кожу, заставили вздрогнуть, но прогнали остатки оцепенения.

Посмотрела в зеркало.

Чужое лицо смотрело в ответ. Красные, опухшие глаза, почти скрытые распухшими веками. Мокрые пряди волос прилипли к вискам и щекам. Синяк на скуле потемнел, стал почти фиолетовым с зеленоватым оттенком по краям.

Чудовище.

Выпрямилась. Расправила плечи, заставляя спину принять подобие уверенной позы.

Нет. Не время для самобичевания. Время действовать.

Вышла из санблока. Открыла шкафчик, где хранила немногочисленные вещи. Достала нож — простой, без украшений, но смертельноострый. Тот самый, что носила для самозащиты на улицах.

Провела пальцем по лезвию осторожно. Холодное. Острое до невозможности. Готовое.

Глубокий вдох, наполнивший лёгкие до отказа. Выдох, дрожащий сильнее, чем хотелось. Ещё вдох.

Пора.

* * *

Я стояла перед дверью его каюты целую вечность.

Рука замерла в воздухе, не в силах опуститься на панель. Сердце колотилось так громко, что я слышала пульс в ушах, в висках, в кончиках пальцев.

Постучи. Просто постучи.

Он может не открыть. Может прогнать. Может…

Рука опустилась. Костяшки стукнули по металлу — тихо, почти неслышно.

Может, он не услышит. Может, не ответит. Может, я смогу развернуться и…

Тяжёлые шаги изнутри. Приближались. Остановились прямо за дверью.

Секунда паузы.

Дверь открылась с шипением.

Орион стоял в дверном проёме, и вид его заставил что-то болезненно сжаться где-то под рёбрами.

Он переоделся — чистая тёмная рубашка, простая, без украшений. Волосы всё ещё влажные, зачёсаны назад, словно он недавно вышел из душа. Но лицо… лицо выдавало — осунувшееся, линии вокруг рта и глаз стали резче, глубже за эти часы.