Книга Бесстрашная, страница 10 – Лорен Робертс

Боль в ее голосе заставляет меня сжаться:

— Кай…

— Пэй. Я даже предположить не мог, что он замышлял. — Грязные пальцы проходятся по моим спутанным волосам. — Я почти ничего не знаю о беспорядках в Илии. Просто потому, что провел в трущобах больше времени, чем кто-либо из живущих в этом замке. В Скорчи ты подтвердила мои подозрения насчет нехватки еды и земли. Но я и не осознавал, насколько все плохо.

Я чувствую, как она снова вертит кольцо на пальце.

— Ты говорил, он был сам не свой, когда ты уезжал, — тихо произносит Пэйдин. — Он скорбел. Люди шептались о его безумии. — Следующие слова звучат так, будто она вытаскивает их с самого дна сознания: — Что же изменилось?

— Не знаю. — Я вспоминаю ворох бумаг, разбросанных по столу, руки, перепачканные чернилами. — Не знаю.

Темнота отвечает за нас, наполняя пространство вязкой тишиной. И только когда я снова тяну ее за подол рубашки, она прижимается ко мне. Это похоже на облегчение, до тех пор, пока она едва слышно не признается:

— Не знаю, выживу ли я.

— Ты уже пережила худшее, — жестко напоминаю я. — И с тем мужчиной в тронном зале ты справилась без особых проблем.

— Как и ты, — парирует она, и я без труда представляю себе тот стальной взгляд, скоторым произносятся эти слова. — Мне не нужно, чтобы ты сражался в моих битвах.

— О, дорогая, — шепчу я, — я знаю. Но если уж мне суждено быть твоим Силовиком, тебе лучше привыкнуть к этому.

Она отрицательно мотает головой — почти с мольбой:

— Я не какая-то королева.

— Правда? — мои пальцы находят ее щеку, скользят вниз по гладкому изгибу носа. — Тогда ты даже не представляешь, какую власть имеешь надо мной.

— Ты, похоже, забыл, что я абсолютно бессильна, принц. — Ее голос острый, будто само дыхание стало клинком, скользящим по моей шее.

— Тогда стань моей слабостью.

— Ты ведь знаешь, что я обручена с твоим братом, — шепчет она, губы опасно близки к моим.

Я сглатываю, голос становится тверже.

— Пока что.

— Навсегда, — резко выдыхает она. — Не думаю, что у меня есть выбор. И если все, что Китт сказал в тронном зале — правда, то будущее Илии и Обычных зависит от этого брака.

Я склоняю голову, пока наши лбы не соприкасаются.

— Я слишком эгоистичен, чтобы вот так тебя отпустить.

— Тогда притворись.

Мой большой палец плавно скользит по ее нижней губе.

— Значит ли это, что мне придется каждый раз затаскивать тебя в кладовку, если захочу прикоснуться?

Я дразню ее, стараясь не обращать внимания на горький вкус, который оставляет каждое слово во рту. Я отказываюсь верить, что это ее судьба. И даже когда я улыбаюсь, страх сжимает грудь, душит с каждым новым вздохом. Потому что, если она действительно станет женой Китта, я проведу остаток жизни, оплакивая ее.

Поэтому я отвлекаюсь. Забываюсь. Жажду ее сильнее, чем когда-либо, если вдруг это наш последний раз.

В ее голосе звучит слабая улыбка:

— Ты вообще-то не должен прикасаться ко мне.

— Ты могла бы отдать приказ, — растягиваю я. — Тогда я бы просто подчинился.

Она тихо смеется, и я запоминаю этот звук навсегда. Ее руки обвивают мою шею, а я думаю, будет ли она когда-нибудь держать его так же.

Ее нос касается моего, и я молюсь про себя, чтобы она никогда не прикасалась так к другому.

Ее губы едва касаются моих, но в этот момент дверь распахивается.

Глава третья