Онлайн книга «Безрассудная»
|
Моего запаса воды критически не хватает, и только от одного этого осознания сухость в горле усиливается. Фляги в моем рюкзаке опустеют через пару дней. Привлекательность самоконтроля резко снижается, когда пытаешься выжить, ограничиваясь лишь парой глотков. Ловлю себя на том, что рассматриваю горизонт в который раз за этот час, надеясь увидеть очертания города. Увидеть хоть что-то. Но ничего. Никаких очертаний зданий или дыма, поднимающегося из дымохода. Я с трудом сглатываю, ощущая себя настолько маленькой посреди этого бескрайнего пространства. Маленькой песчинкой в море бесконечных дюн. Незначительной. Потерянной. Одинокой. Я смахиваю каплю пота, угрожающую попасть в глаза, которые и так слепит закатное солнце. Песчаные волны отливают золотистыми оттенками, отражая меняющееся небо. Восхищение красотой коварного пейзажа, в окружении которого я нахожусь, оставляет горько-сладкое послевкусие. Сумерки в пустыне невыносимо прекрасны, и все же это последнее место, где я хотела бы оказаться. Мой взгляд цепляет что-то блестящее и заманчиво сверкающее на солнце вдалеке. Я щурюсь от ослепительного света и жжения в глазах. Вода мерцает, призывно подмигивая мне. Я качаю головой, лишь усугубляя головную боль. Мираж. Мучительный. Соблазнительный. Миражи обычно принимают облик свежей воды и манящих озер, в которые мне не терпится окунуться. Я вздыхаю и наклоняюсь, чтобы растереть ноющие ступни. Под пропитанными потом ботинками скрываются кожа, покрытая волдырями и налипшим песком. Я сделаю что угодно за каплю воды… Остаток вечера я провожу, зарывшись в старую куртку отца. Из-за опускающейся температуры ноги немеют. После неожиданно мирной встречи с самой крупной змеей, которую я когда-либо видела, я продолжила идти в темноте, разговаривая с песком и потакая своему безумию. Мои веки закрываются, ощущаясь такими же тяжелыми, как и все мое тело. Мне удается удерживать глаза открытыми достаточно долго, чтобы обнаружить плоский участок песка, на который можно завалиться. С трудом снимаю рюкзак со спины и вытаскиваю из него колючее одеяло. Я едва успеваю разложить его на песке, как мое тело неуклюже приземляется на него. Свалившись, я потуже натягиваю куртку на свое ноющее тело и откусываю кусочек черствого хлеба, после чего промываю рот горячей водой, по-прежнему сжимая его в руках. — Знаешь, — шепчу в темноту, — не только ты виноват в том, что я не могу спать по ночам. Кошмары тоже не особо помогают. Словно отвечая на зов, в голове вновь всплывают тревожные воспоминания об Адине. Ощущениеее крови, стекающей сквозь пальцы. Мои слезы, капающие на ее гладкую кожу. Кровавый сук, пронзающий ее спину… Меня пробирает дрожь. Я сглатываю, чувствуя тошноту, но понимаю, что не могу позволить себе потерять то немногое, что осталось в моем желудке. — Я могла бы винить тебя за бессонницу, — мой голос превращается в хриплый шепот, и, честно говоря, я не хочу спать, если это будет означать, что я буду видеть ее такой. Снова. Я просто не могу… Не могу… Я не замечаю, что плачу, пока слеза не скатывается по носу. Тяжело вздыхая, я стираю ее и сжимаю пальцы вокруг зеленого жилета, скрытого под курткой. Мой палец проходится по ровной строчке кармана, чувствуя каждый дюйм ее усердной работы. Если я хочу сдержать данное Адине обещание, то должна выжить. Я должна жить, чтобы носить этот жилет в память о ней. |