Книга Ноктюрн для капитана, страница 147 – Галина Маркус

И – самое главное: я сама не дала ему шанса вспомнить, как я нужна ему. Конечно, он задыхался от обязаловки. Не будь у него чувства долга, он смог бы вспомнить, как любит меня. Вместо этого я стала для него символом плена, а ты – знаком свободы. Да ведь на твоем месте мог быть кто угодно!

В любом случае узнать об этом я могу только одним путем – вернув ему эту самую свободу. И посмотреть, кто ему нужен в действительности. Возможно… возможно, и никто из нас».

На этом месте я прерываю прослушивание и решаю начать заново, чтобы ничего не упустить. Мне представляются Питер в ошейнике и Хелен, отстегивающая поводок. Растерянный Кэп стоит посреди огромного поля, на разных концах которого находимся мы с Хелен, и крутит головой туда-сюда, куда же ему побежать. «Ко мне, ко мне», – кличет Хелен.

Я снова включаю запись, дохожу до этого места и слушаю дальше.

«Вот опять задумалась, зачем я… Пожалуй, дело не в совести, а в том, что я хочу победить в честной борьбе. Я знаю, что могу и проиграть, но верю, что этого не случится. Ближайший ко мне космолет на Ветту – только через три месяца. Этого времени Питеру хватит, чтобы прислушаться к своим чувствам и понять себя. Я верю, он вспомнит все и сделает правильный выбор. Это риск, но сознательный. Я уехала без объяснений, оставив ему письмо, в котором возвращаю ему его обещание. Кстати, твое обещание, если ты, конечно, придаешь ему значение, возвращаю тоже – это будет честно».

Честнее некуда, думаю я, особенно если помнить, что в течение ближайшего года я не смогу рвануть к Питеру. Хотя… я могу позвонить ему. Но почему-то я знаю, что не буду этого делать. И Хелен, уверена, знает.

«Теперь мы с тобой находимся в равных условиях. Пусть Питер решает сам».

Равные условия вызывают у меня сомнения, но в целом я поражена. Особенно последним, что говорит Хелен.

«И еще. Хочу, чтоб ты знала. Я спасла тебя… я спасла тебя не для того, чтобы заполучить очки у Питера, а затем предъявить тебе счет. Точнее… что-то из этого было, не стану врать. Но я спасла тебя потому, что даже такой надоедливой мерзкой Мухе, как ты, я не желаю той ужасной смерти, которой погиб Гжешек. Ну вот, теперь ты знаешь все, что тебе положено и не положено знать. Прощай, в любомслучае мы с тобой никогда не увидимся, и я этому рада».

Я не замечаю ее оскорблений. Ее решение вызывает у меня уважение, несмотря на то, что оно опоздало, и моя жизнь уже укатилась далеко-далеко от жизни Кэпа. Размышляю, что подвигло Хелен на это, ведь она так надеялась на мой отъезд, чтобы наладить отношения с Питером. Но, похоже, надежды не оправдались, раз ей пришлось прибегать к таким мерам.

Ирония в том, что все это не приносит мне радости. Ведь я не знаю, что выберет Кэп. Что-то подсказывает мне, что Хелен недалека от истины: именно то, что она так давила на Питера, и заставило его отвернуться. А теперь, когда она поступила столь благородно… За три месяца он может многое переосмыслить. Думаю, она будет ждать и дальше, так что времени у него полно. Нет никаких гарантий, что Питер вернется ко мне. Он только тогда и поймет, по кому скучает, когда нас обеих не будет рядом.

Что же, Хелен – умная женщина, никогда в этом не сомневалась. И гордая. Потому что именно гордость побудила ее написать мне. Теперь, если Питер выберет Хелен, я никогда больше не буду питать иллюзий, что нас разлучили насильно.