Книга Ноктюрн для капитана, страница 149 – Галина Маркус

Концерт проходит словно во сне. Стою на поклонах рядом с остальными, публика просто беснуется. Они такие маленькие и неугомонные, что просторный зал кажется мне одной гигантской волной, шумной и нарастающей. Все прыгает, колышется, подскакивает и вопит.

В этой суматохе трудно не заметить нечто настолько неподвижное.

Но ведь волшебство закончилось с моей последней нотой. Тогда как… как это может быть?! Я скорее готова поверить, что у меня галлюцинации. Это, конечно, на нервной почве, нельзя было постоянно думать о нем. Но, сколько я ни пытаюсь сморгнуть, я продолжаю видеть его.

Питер Кэптэн – мой мрачный Дарк-Кэп – стоит у самого входа в зал, сложив на груди руки, и смотрит на меня поверх ликующей толпы орфестян насмешливым взглядом.

* * *

Я не помню, как спрыгиваю со сцены. Несусь со всех ног – ему навстречу. Непонимающий зал вокруг нас погружается в тишину, тысячи глаз смотрят на меня, но я никого не вижу. Никого, кроме него. Подлетаю к нему, но торможу за несколько шагов в неуверенности: не рассеется ли мираж?

Но вот насмешка слетает с его лица, от волнения его губы начинают дрожать, а в глазах появляется особое выражение. Он делает шаг мне навстречу, и следующее, что я помню, это то, что зажата в его объятиях и сама держу его так крепко, словно до сих пор не уверена, что он не исчезнет. Впрочем, захоти я освободиться, у меня бы не получилось. Его руки превращаются в оковы, сжимающие меня все сильнее. Наверное, теперь у нас одно дыхание на двоих – потому что мы задыхаемся.

Не знаю, сколько это продолжается, но когда мы, опомнившись, отрываемся друг от друга, если так можно назвать ослабление нашего иступленного объятия, то осознаем, что в зале по-прежнему царит полная тишина.

– Не хочу тебя расстраивать, – шепчу я, не отрывая губ от его шеи, – но теперь мы женаты.

На Орфесте не принято физически проявлять свои чувства друг к другу: здесь впервые обнимаются только на свадьбе, а публичные поцелуи приравниваются к брачной ночи.

– Отлично, – нервно смеется он, – а то до земной церемонии долговато…

Не знаю, как руководитель оркестра собирается закрывать концерт, я этого уже не увижу. Мы бегом покидаем зал через выход для зрителей. Теперь уже я без лишних разговоров веду его к себе домой. Я так боюсь пробуждения, что не произношу больше ни слова,страшась спугнуть волшебство. Питер тоже молчит, только его рука крепко сжимает мою.

Гостиница называется «Облака» и выглядит соответствующе. Каждый этаж состоит из несимметричного нагромождения пространств, по форме напоминающих облака разных форм и размеров. Моя комната на седьмом. Так что через короткое время мы оказываемся на седьмом небе – в буквальном и переносном смысле слова.

Но перед этим мы даже успеваем поговорить, правда, очень коротко. Я задаю лишь один вопрос – это единственное, что мне надо знать сейчас, чтобы поверить в реальность происходящего.

– Но как?! – восклицаю я, пока его губы знакомятся наконец с моими плечами, руками и уже приступают к другим частям тела. – Как ты мог попасть сюда… ведь… ведь… ближайший космолет будет здесь через восемь… почти девять месяцев?!

– Это если рейсовым пассажирским, – нетерпеливо объясняет он, оставляя другие объяснения до утра.

Того утра, которое впервые и навсегда приносит мне осознание: только он, Питер, – хозяин моего тела, страстный и сильный, но нежный и бережный. Только в его объятиях – я дома. И только в его глазах – я могу и хочу быть по-настоящему собой.