Книга Тайна проклятого дара, страница 77 – Наталья Русинова

Один из дружинников вёл в поводу лошадь, навьюченную мешками – не иначе как припасы брали у старосты. Свои-то проели уж точно. Сколько они окрестные леса прочёсывают? Седмицы две, не меньше. Да от княжьего подворья семь дней добирались сначала до Листвянки, а от неё до Коледовки – ещё полдня, если с телегами. Это им с Ванькой повезло – Пенёк тайными тропами быстро провёл, конникам нипочём за ними не угнаться.

Княжеские дружинники не стали теснить коледовчан и ночевать в избах, пропахших печным дымом, щами с капустой да куриным помётом. Вместо этого раскинули шатры неподалёку, аккурат у протоки, где Коврижка делиласьнадвое, как посечённый волос: одним концом дальше текла, вторым в болото упиралась. Потому и пахло здесь не гнилью, а ледяной водицей, и всякая живая тварь спешила в этих краях плодиться и размножаться. Лягух в этом году прорва развелась, а следом и цапель. Вот и сейчас окрестности то и дело оглашались их воплями.

Пенёк на выезде из леса запросился подождать их с дядькой Борисом на опушке, но Варька с Иваном не решились его отпустить. Вдруг заново хозяина испугается и удерёт со страху? Ищи потом лешего в самой чаще!

Но трясущегося от ужаса парня обоим было жалко – дикий ведь совсем. Поэтому его уложили на дно телеги, прикрыли соломой, уворованной на ближайшем поле, да так и проехали мимо Коледовки в сторону протоки. Пенёк тихонько кряхтел из-под лавки и всё пытался вцепиться Варьке в ногу – заявлял, что с ней ему не так страшно.

Кучу шатров на речной развилке и костёр с висевшим котелком они заметили издалека. А затем в воздухе запахло ячменной кашей, лошадиным потом, несвежими холщовыми обмотками под сапоги да сыромятной кожей. Сразу видно – мужицкий лагерь! Неужто и баб с собой в помощь никаких не взяли? Кинули бы клич по Коледовке – половина села бы с утра на бережке стояла, выбирай-не хочу. Вояки хоть и грубы порой, особенно после боя, зато защитники и красавцы, любо-дорого посмотреть. И не жадные, ибо скопидомов ни старые, ни новые боги не любили. Девке иль бабе красивой серебряную монетку за труды и ласку пожаловать – милое дело. А молодые дружинники иногда и золота не жалели.

А тут молодёжи хватало. Приглядевшись повнимательнее, Варька заметила, что усатых да с бородищами вокруг костра всего пятеро сидит, остальные чуть старше Ваньки. Похоже, в этот раз взял воевода с собой молодых соколов, едва вставших на крыло.

И правильно. Где ж им боевого опыта набираться, если со степняками война почти четверть века как закончилась, а ляхов ещё раньше со здешних земель попёрли? Только и остаётся разбойный люд по окрестностям гонять.

– Ох ты ж, кажись, коровью тушу на жарёху привезли, как просили! – вскинулся один из молодцев, усатый да румяный.

– Лучше, Стёпка! – ухмыльнулся его чернявый сосед. – Девицу прехорошенькую!

Варька смутилась и опустила глаза. Не надо было мужчин так пристально разглядывать, ещё и при Ваньке. Надумают теперь срамоту всякую. Но языкатые воякине унимались.

– Что корова, что девка – жарить одинаково весело! – задорно крикнул усатый, и поляна тут же вздрогнула от многоголосого ржания. Аж костёр заплясал с утроенной силой.

Варька от злости едва из телеги не выскочила.

– А шутки подобные шутковать перед чужими невестами тебя никак матушка научила?! Иль батька в детстве мало порол?