Книга Академия льда и пламени, страница 30 – Энн Шайн

Я вышел из-за угла, прикрывая нос платком. Запах и правда был убойный. Вуд повезло, что дверь в её комнату была лишь приоткрыта, и сквозняк вытягивал вонь в коридор, а не внутрь.

Я подошел к двери и плотно закрыл её. Затем приложил ладонь к замку, слегка нагревая механизм и сплавляя запор так, чтобы его нельзя было открыть простой отмычкой снаружи, но можно было легко открыть изнутри.

— Спи спокойно, Вуд, — прошептал я. — Твои враги сегодня сами себя переиграли.

Я шел обратно в свою башню, насвистывая мелодию. На душе было на удивление легко.

Оказалось, что быть "тайным защитником" куда веселее, чем просто высокомерным снобом.

И да, завтра на завтраке Эммилии придется очень постараться, чтобы заглушить этот запах духами. Я предвкушал это зрелище.

Кира

Утро началось с запаха. Нет, не кофе и не булочек с корицей, которыми обычно пахла столовая в выходные. В воздухе витал отчетливый, неистребимый аромат тухлых яиц, смешанный с чем-то вроде гнилой капусты.

Я вошла в зал, неся свой скромный поднос с овсянкой, и сразу поняла, откуда ветер дует. Точнее, от кого.

В центре зала, за своим обычным "элитным" столом, сидела Эммилия. Рядом жались Беатрис и Шарлотта. Выглядели они... помято. Глаза красные, лица бледные, а вокруг них образовалась мертвая зона радиусом метров в пять.

Даже самые верные поклонники Эммилии сегодня предпочитали завтракать стоя у окон, лишь бы не приближаться к "королевам".

— Боги, чем это от них несет? — прошептал кто-то рядом со мной. — Будто они ночевали в выгребной яме тролля.

— Говорят, они пытались сварить какое-то сложное зелье красоты и перепутали ингредиенты, — хихикнула другая студентка. — Теперь неделю не отмоются.

Я прошла мимо стола Эммилии, направляясь к своему месту. Блондинка подняла на меня взгляд, полный ненависти, но ничего не сказала. Только плотнее закуталась в шаль, пропитанную, судя по удушливому шлейфу, литром духов, которые всё равно не справлялись с вонью.

Я села за свой столик и задумчиво помешала кашу. Зелье красоты? Эммилия? Вряд ли. Скорее, она готовила какую-то гадость для меня, и у неё (к счастью для меня) кривые руки.

Я подняла глаза и наткнулась на взгляд Алена Ролдэна. Он сидел через два ряда, невозмутимо попивая кофе. Его лицо было непроницаемым, как мраморная маска, но в карих глазах плясали веселые искры.

Он поймал мой взгляд, едва заметно подмигнул и... постучал пальцем по своему запястью, где у обычных людей были бы часы.

Намек понят. Время.

— Ты опоздала на три минуты, — сообщил Ален, не оборачиваясь.

Он стоял посреди старой, полузаброшенной астрономической башни, которую студенты использовали как склад для сломанного инвентаря. Сквозь прорехи в крыше падали столбы пыльного солнечного света.

— Толкучка на лестницах, — отмахнулась я, сбрасывая с плеча тяжелую сумку с инструментами и запчастями из города. — Пришлось обходить зону поражения вокруг Эммилии. Серьезно, Ролдэн, что с ней случилось? Она пахнет как куча отходов.

Ален усмехнулся, но промолчал. Он уже расчистилверстак в центре комнаты и разложил на нем свою черную, дорогую доску. Рядом лежала моя — школьная, обшарпанная, похожая на гладильную доску-пенсионерку.

— Меньше вопросов, больше дела, Вуд, — он закатал рукава рубашки. — Ты обещала показать мне, как сделать так, чтобы эта штука, — он кивнул на свой борд, — летала, а не «понтовалась».