Книга Академия льда и пламени, страница 76 – Энн Шайн

— Любишь скорость? — спросила Элеонора у безмолвной доски. — Ты её получишь!

Она вдавила «паразита» в мягкоедерево прямо под кристаллом. Он вошел легко, как в масло, и тут же стал невидимым, сливаясь с магическим фоном доски.

Этот маленький камень был шедевром темной инженерии. Он не мешал работе на малых оборотах. Спал. Но стоило подать на него пиковую нагрузку — ту, которая бывает только на финишной прямой или на смертельно опасном вираже, как он начинал жадно поглощать энергию стабилизатора.

Результат был предсказуем: мгновенная дестабилизация, перегрузка и взрыв маго-контура. На высоте пятьдесят метров это означало верную смерть. Или, как минимум, инвалидное кресло на всю оставшуюся жалкую жизнь.

Элеонора выпрямилась. Она аккуратно закрыла ячейку, восстановила защитное поле «Ключом» (чтобы никто не заметил взлома) и отступила в тень.

Дело было сделано. Завтра вся академия увидит не триумф выскочки, а её падение. Буквальное.

— Летай высоко, Вуд, — повторила она слова Алена, которые подслушала с помощью магии. — Падать будет больнее.

Элеонора выскользнула из ангара, растворяясь в ночи, оставив за собой лишь едва уловимый запах дорогих духов, который быстро перебил запах масла и надвигающейся беды.

Ален

Стадион Олвэнджа гудел, как потревоженный улей. Трибуны были забиты до отказа: студенты, преподаватели, гости из города, аристократы, приехавшие поглазеть на забавы молодежи. Воздух дрожал от магических флагов, криков и запаха жареных каштанов.

Обычно этот шум заводил меня. Наполнял кровь азартом. Но сегодня он давил на уши тяжелым прессом.

Я стоял в стартовой зоне, проверяя крепления на своем борде, но мои глаза то и дело возвращались к соседнему боксу.

Там Кира готовила свою "старушку". Она выглядела сосредоточенной. Волосы заплетены в тугие косы, чтобы не мешали ветру, на лице — ни грамма косметики, только решимость. Она была в простом летном комбинезоне (я настоял, чтобы она позволила мне купить для нее защитную экипировку), и этот утилитарный наряд шел ей больше всех бальных платьев мира.

Я подошел к ней, перешагнув через разделительную линию.

— Все в порядке? — спросил у нее, стараясь, чтобы голос звучал легко.

Кира подняла на меня глаза. В их синеве плескалось беспокойство. Она провела ладонью по корпусу доски, прямо над тем местом, где мы вживляли стабилизатор.

— Не знаю, Ален. Что-то не так.

— Что именно?

— Вибрация. Едва заметная. Словно... словно внутри что-то скребется. Или фонит.

Я нахмурился. Знал, что Кира чувствует технику лучше любого артефактора. Если она говорит, что что-то не так — значит, так и есть.

— Дай посмотрю.

Я опустился на колено перед её доской. Приложил ладони к дереву, закрыл глаза и пустил поисковый импульс огня. Моя магия потекла по контурам, проверяя целостность плетения, состояние кристаллов, проводимость меди.

Всё было чисто.

Потоки текли ровно, без заторов. Кристаллы были заряжены под завязку. Никаких трещин, никаких пробоев.

— Чисто, — сказал я, поднимаясь. — Контур идеален. Может, это просто холод? Дерево немного сжалось за ночь?

— Может быть, — она покусывала губу, все еще глядя на доску с подозрением. — Или у меня паранойя. Знаешь, перед важными гонками всегда кажется, что двигатель троит.

— Это нервы, — я положил руки ей на плечи и слегка сжал. — Ты волнуешься. Это нормально.