Книга Год Дракона, страница 126 – Вадим Давыдов

– Суровые воины, настоящие мужчины, по горло занятые войной и прочими мужскими трудами, совсем иначе относятся к женщинам, чем хочется вам, – горько усмехнулась Елена. – Доблестно победив врага, они насилуют женщин, – как правило, шумною толпою. Везде и всегда.

– Наши?! – Майзель сжал кулаки. – Неправда!

– Наши – нет, – согласилась Елена. – Похоже, заразились от вас. Как вам удалось? Личным примером?

– Не знаю, – проворчал он. – Я делал, что мог. Наверное, случилось, что должно.

Может быть, нам поэтому так страшно жить в его мире, где от каждого мужчины требуется прежде всего быть мужчиной, а от женщины – женщиной, подумала Елена. Может быть, это и есть то самое, чего мы не можем понять – и боимся? Все боятся того, чего не понимают. А ведь его совсем нетрудно понять. Он не играет. Разве можно такое сыграть?!

– Как звали вашу маму? – вдруг тихо спросила она.

Елене показалось – он вздрогнул. Затаив дыхание, она ждала ответа. Майзель, кажется, удивился – во всяком случае, посмотрел на Елену недоумённо:

– Рахель. Роза – так её называли в партизанском отряде. Так с тех пор и повелось.

– Роза. Ружена… Красивое имя.

– Ружена, – Майзель грустно усмехнулся. – Да. Мне тоже нравится.

Когда-нибудь я буду плакать оттого, что не могу поговорить с твоей мамой, подумала Елена. Кажется, прямо сейчас.

Наверное, Майзель что-то такое прочёл на её лице, – он вдруг поднялся и протянул Елене руку:

– Идём. Тебе нужно отдохнуть и получить немного положительных эмоций. Я тебя развлеку.

– Это чем же?! – опешила Елена.

– Едой, – улыбнулся Майзель. – Ручаюсь, ничего вкуснее ты не ела.

– И где это?

– В Праге, – Майзель смотрел на Елену серьёзно и строго. – Всё, что я люблю, находится в этом городе. И я позабочусь, чтобы так было всегда.

Заведеньице называлось весьма незамысловато – «У Втешечки» и располагалось на самом краю Старого Города, можно сказать, на отшибе, явно не на главном туристическом маршруте. Трактирчик и трактирчик, ничего особенного. Но о его существовании Елена действительно не подозревала.

В зале таверны занятыми оказались лишь пара столиков, а в центре огромный дубовый стол оккупировала компания военных – молодые, не старше двадцати пяти, сержанты и унтер-офицеры в егерских лейб-гвардейских парадных мундирах. Они были чуть-чуть навеселе и возбуждённо обсуждали что-то. Увидев Майзеля с Еленой, гвардейцы на мгновение оторопели, а потом, словно по команде, вскочили и принялись приводить себя в порядок. Один из парней, управившийся первым, подскочил к ним и, лихо щёлкнув каблуками сапог, проорал:

– Здравия желаю, Дракон! Докладывает сержант Плучек! Группа егерей первой, его величества лейб-гвардии, егерской отдельной воздушно-десантной бригады в составе семи человек отмечает получение правительственных наград!

На груди у сержанта сияла золотом и серебром «Медаль боевых заслуг» со значком «За участие в рукопашном бою».

– Вольно, сержант, – Майзель улыбнулся и увлёк и его, и Елену к столу, к остальным. – Как зовут?

– Михал, – ответил уже нормальным голосом гвардеец, пожирая Майзеля полным обожания взглядом и умудряясь при этом коситься на его спутницу.

– Это – пани Елена, – представил её Майзель. – Ну, давайте знакомиться.

– А я вас знаю, – вдруг просиял один из гвардейцев, чуть старше остальных. – Вы – пани Томанова, верно? А я – сержант Гавел. То есть уже ротмистр, – смутился он. – Помните меня?