Книга Искательница бед и приключений, страница 21 – Варвара Корсарова

– Эвита, прости, был очень занят.

О боже! Я никогда не слышала, чтобы Иверс говорил таким тоном! Его низкий голос стал бархатистым, обволакивающим, а грубоватые манеры как волшебству смягчились.

– Познакомь же меня с твоими коллегами, – приказала девица, стрельнув глазами в сторону Абеле. Старый ловелас немедленно вскочил, пригладил волосы и оскалил фарфоровые зубы в обольстительной улыбке.

– Позвольте представить: Эвита Зильбер. Моя невеста, – сказал Иверс и почему-то настороженно покосился в мою сторону.

Меня чуть не разорвало от удивления.

У Иверса! Невеста! Да еще вот такая – утонченная кривляка из высшего общества!

Воистину, мужское сердце – загадка.

Иверс представил нас невесте. Эвита обменялась кокетливыми репликами с Абеле и Озией. Мой патрон мигом растаял, Озия покраснел и засмущался.

– Рада познакомиться, госпожа Грез, – Эвита прохладно улыбнулась. – Много о вас наслышана от Габриэля.

Я тут же внутренне напряглась.

– Прекрасно выглядите, – продолжала она, окинув меня оценивающим взглядом. – Среди моих знакомых нет ученых барышень. Почему-то я думала, что архивисты все бледные. А вы вон какая... смуглая! Как закопченная.

– Я наполовину афарка. Родилась в Но-Амоне.

Эвита нравилась мне все меньше и меньше.

– Но-Амон – это где пирамиды, верблюды и песок? – Эвита наморщила свой породистый длинный нос. – И нищие! Много-много нищих, я помню, видела в кинохронике.

– Но-Амон – не только пески и нищета. Это еще и оливковые рощи, живописные горы, ущелья с бурными потоками и великолепные дворцы.

– Да-да, – бросила она безо всякого интереса.

– И богатая древняя культура. Неужели ваш жених вас не просветил?

Сама не знаю, чего я вдруг кинулась защищать свою родину! Тон этой девицы ужасно меня задел.

– Что-то он такое говорил, – она обезоруживающе улыбнулась, а Иверс страдальчески свел брови.

– Прошу прощения, Абеле, что мы с дочерью явились к вам без приглашения, – вдруг прозвучал от двери уверенный бас. – Но доктора Иверса сложно застать дома эти дни, а дочь очень хотелас ним увидеться. Да и я, признаться, тоже.

– Вы всегда желанный гость в моем доме, Мидас, – расплылся в улыбке Абеле и бросился пожимать гостю руку.

Я во все глаза уставилась на знаменитого богача, мецената и ученого Мидаса Зильбера. Дорогой костюм не скрывал широких плеч, но маскировал солидный живот. Держался Зильбер с достоинством, имел благородный профиль, тяжелый подбородок и снулые глаза. Его черные, зачесанные назад волосы посеребрила седина. Его манеры были по старомодному учтивыми, и в целом он располагал себе.

Однако Озия даже съежился в его присутствии; он всегда робел перед теми, кто обладал силой и властью. Появление столь важного человека в гостиной произвело на него огромное впечатление.

Меня же кольнуло неприятное чувство. Ведь три года назад музей Зильбера отказался дать мне место. Хотя вины его основателя в том не было – вряд ли Мидас принимал решение о найме вчерашних выпускников.

Хуже было то, что Зильбер входил в круг друзей Иверса. Причем начали они знакомство со ссоры (обычное дело для Иверса), но позже прониклись друг к другу уважением. Зильбер часто приглашал профессора с лекциями в свой музей.

А теперь, оказывается, Иверс помолвлен с его дочерью!

– Присядем, – Абеле пригласил всех к столу. – Джемма, распорядись, чтобы горничная принесла чай.